– Велес?! – собеседник был изрядно удивлен, он никогда раньше об этом не задумывался. – Вот как выходит.

В момент произнесения имени друга Ратибор ожидал появления самого хранителя Вещего Леса. Да и Берегиня, почему–то разом побледневшая, утратила свой задор, как показалось мальчику, она думала о том же, отчего–то страшась прихода могучего старца.

Повисшую в воздухе неловкую тишину нарушил шум падающих на кухне кастрюль. Успевший ретироваться кот пытался найти укромный уголок, где и планировал отсидеться после неудачной попытки атаковать пришлого. Зверь, чуявший навьих за версту, был напуган до кончика хвоста. Он отлично понял, кто непрошено явился в его дом, но ничего не мог с собой поделать – лапы сами бежали прочь, желая поскорее унести мохнатого хозяина подальше от неминуемой гибели.

– Берегиня! – Ратибор уставился на гостью. В его голове, затягивая в пучину предположений, водоворотом крутились вопросы, требующие немедленного ответа. – Что стряслось?!

* * *

Явь. Утренний город (07:32)

– Касатик, подможи бабушке! – Шум машин, с завидным упорством ползущих сквозь разгулявшуюся с утра пургу, заглушали слова скрюченной приставучей старушки. Люди, сидевшие за рулем, спешили на нелюбимую работу, а бабка, мертвой хваткой вцепившись в руку проходившего мимо паренька, настойчиво просила перевести её через дорогу, она схватилась так крепко, что угрожала оторвать рукав куртки. – А, яхонтовый мой! Подможешь? – Она всё не унималась.

Когда–то давным–давно, опаздывающий сейчас в школу Валера Жбан зачитывался сказками и загадал, что однажды ему повстречается настоящая волшебница и попросит перевести через дорогу. Он, разумеется, согласится. Она же в благодарность щедро одарит своего помощника. Воспоминания детской мечты нахлынули внезапно. Мальчик вздрогнул – отчетливо представляя желаемое. Но нет! Ведьма – так он обозвал назойливую старушку – нисколько не подходила на роль доброй феи, способной исполнить любую просьбу. Угловатая, сгорбленная, она вызывала оторопь, но никак не благоговение. Отталкивал не только её острый нос крючком, которым бабка то и дело норовила ткнуть в мальчика, но и вывернутая мехом наружу шуба без рукавов – старая и засаленная.

– Я в школу опаздываю! – сделав шаг назад, он попытался избавиться от старушки. Сухая рука держала крепко. Мальчику показалось, что в этот момент на пальцах старушки проступили длинные когти, но стоило пару раз моргнуть, как наваждение отступило. – Привидится же! – с испугом пробубнил он, безуспешно пытаясь освободиться от крепкой хватки. Прохожие, снующие мимо, будто не замечали происходящего и совсем не спешили на подмогу растерянному мальчику. – Бабушка! Отпусти, пожалуйста! – умоляющий взгляд с надеждой искал хотя бы искорку сочувствия на полностью лишенном эмоций морщинистом лице.

Словно не замечая причитаний своей случайной жертвы, сгорбленная старуха, беспрестанно причмокивая беззубым ртом, продолжала говорить о своем. Её липкий, холодный, пронизывающий взгляд то и дело скользил по ранцу школь-

ника. Мальчик ежился, с опаской поправляя ремни сумки. Кроме учебных принадлежностей, в ней лежал, зажатый между страницами учебника, лист пергамента со странными письменами. Занятную вещицу – как назвал её отец Валеры, повертев пергамент в руках, – мальчик, по странному наитию, решил взять с собой в школу. Хотя Всеволод Жбан – знаменитый археолог – и посчитал рукопись добротно сделанной подделкой, его сын всё же верил, что друг Ратибор не врал про находку и в ней действительно зашифрована очень важная информация. Он покрепче стиснул лямку ранца свободной рукой. Старушка хмыкнула и, вновь запричитав, отвела взгляд:

– Миленький, не оставь в беде. Подможи! Самой не перейти.

– Да я…

Она не давала Валере вставить слова, твердя об одном и том же:

– Переведи, а! Чего тебе стоит?

– Мне в школу…

– Сама не управлюсь.

– … нужно идти… мне…

– Был бы внучек со мной – так не бросил бы в беде. Но нет его! Подможи, а?!

– Я же опоздаю! – школьник попытался вырваться. Попытка не увенчалась успехом. В глубине души он не понимал себя – почему упрямится? – переход туда–обратно займет меньше минуты, идти–то всего ничего. И помочь он был не прочь. Всегда старался помогать людям, даже без волшебных подарков, но что–то словно останавливало Валеру, заставляя с упорством стоять на своём. – Скоро звонок прозвенит! – с тревогой прошептал мальчик. Спасительная школа была за углом – рукой подать.

– Подможи! – она уже не просила, а угрожающе зашипела, тряся испуганного ребенка. – Луна скоро взойдет. Время уходит, малец. Сила уходит. У тебя есть крупица Силы, – в этот момент старушка нехорошо посмотрела на рюкзак спутника. – Проведи!

Не имея возможности более сопротивляться, он пролепетал, проглатывая слова:

– Хоро… – проникая сквозь сплетенных в безумном танце утренний сумрак и разгулявшуюся пургу в спину ударил слабый луч, словно само Солнце решило остановить мальчика. Но было поздно. – …шо–хорошо. Пойдемте, – он подхватил старушку под локоток. – Я вас переведу.

Пыхнуло жаром, по спине потекли липкие струйки пота, как будто лютый мороз уступил место июльскому зною. Пелена застилала глаза. Валера попытался проморгаться, но не тут–то было. С каждым новым шагом он всё хуже видел улицу и прохожих, которые находились как бы за мутным стеклом, и всё отчетливее проступала другая картина, которую он вначале принял за наваждение.

– Ох и выручил старушку, – довольная бабка бормотала себе под нос, скрипя зубами. Её происходящие изменения ничуть не трогали. Неспешно передвигая ногами, она постоянно останавливалась, чтобы отдышаться и покряхтеть. – Меня–то он, окаянный, не пущает. Хоть и сама плела, а ходу нет.