Рамона заговорила первой.

— Из этого следует мой второй вопрос. В твоей компании были угрозы безопасности или утечки данных за последние несколько недель? Давай, проверь. Я подожду.

Матиас вскочил со стула и вышел из зала. Увидев лицо босса, охранники в коридоре тут же постарались слиться со стеной.

— Она не уходит, — рыкнул он. — Солей, за мной.

* * *

Тридцать минут спустя Матиас вернулся обратно в конференц-зал и на этот раз он уже не стал садиться.

Рамона приветствовала его горькой улыбкой.

— Она все забрала?

Он не ответил. Унижение было слишком сильным, а его ярость была испепеляющей.

В течение последних двух недель Кассида использовала его учетные данные для доступа к документам из его домашнего кабинета. Он понятия не имел, как она заполучила пароль, но с приближением крайнего срока предложения он все чаще работал из дома, заходя в систему в нерабочее время. Ее активность не вызвала никаких тревог. Она скопировала всё их исследование секо.

— Габриель сделал то же самое, — сказала Рамона.

Они оба оказались в стремительно тонущей лодке.

Еще три года назад технология секо считалась утраченной. Секо-оружие было чудом биоинженерии. В своей первоначальной форме это была светящаяся нить толщиной с волосок, видимая только при сильном приближении. На изображении в нано масштабе, нить превращалась в эфирную узкую ленту, сотканную из миллионов нано ботов. Она плавала в буферном растворе, колеблясь и меняясь в ожидании своего носителя. Когда приходило время, она и ее близнец имплантировались в предплечья новорожденного из рода секаре.

Если малыш не наследовал способность секаре, лента бесследно растворялась год спустя.

Если же ребенок был рожден секаре, то мерцающее созвездие нано ботов укоренялось и росло следующие двадцать пять месяцев, формируя подкожный канал вдоль предплечья, пока кожа в конечном итоге не расщеплялась, позволяя микроскопическому узкому гребню подняться на поверхность. Он был незаметен невооруженному глазу и слишком мал, чтобы почувствовать его на ощупь, но ребенок его ощущал. Если он вытягивал руки, ладонями вниз, то почти мог видеть гребни, тянущиеся от его локтей к запястьям. Когда ему требовался клинок, секо прорывалось у его запястья, а если щит — оно раскрывалось веером из предплечья, принимая желаемую форму.

Секаре начинали тренировать своих детей, едва те начинали ходить. Они использовали секо, убивали с его помощью и воспроизводили его снова, но никто до конца не понимал, как эти нити работали или почему некоторые дети из семей секаре могли их использовать, а другие нет. Эти знания создатели секаре так им и не доверили.

Однако три года назад барахольщик наткнулся на заброшенную лабораторию Сабетерской гениократии на случайном поясе астероидов. Обнаруженную там базу данных он привез на Раду и продал ее Баэна, Адлерам и третьей семье потомков, Дейвенпортам, да так, что все трое считали свою покупку уникальной, а затем удрал с планеты настолько быстро, насколько позволял его корабль.

Восстановленные данные открывали пути к созданию силовых секо-полей в промышленных масштабах. Да, это требовало значительных мощностей и сложных приборов, но силовые щиты на современных кораблях и в подметки не годились технологии секо. Массовое производство секо-генераторов сулило огромную выгоду.

Также оно требовало огромных денежных вливаний. Из-за стоимости редких металлов, рукотворных нано культур и передовых технологий, необходимых для переоснащения поля для работы без биологического компонента, разработка прототипа грозила опустошить сбережения Баэна почти до нуля. Они могли потерять все, что построили за последние семь поколений, но если бы все удалось, семья бы обрела стабильность и финансовое благополучие на века вперед.

Секаре были прирожденными любителями риска.

Спустя девять месяцев работы над проектом, Матиас понял, что их в этой гонке трое. В космическом секторе был только один промышленный партнер, способный производить секо-генераторы серийно. Тот, кто первым успешно представит свою идею, сможет пожать все плоды. Все три семьи отказались от других проектов и направили все свои ресурсы на создание успешного прототипа.

Сейчас Кассида была в бегах, и копия всего исследования Баэна была в бегах вместе с ней. Как и Габриель Адлер со всей работой его семьи.

Матиас разжал зубы.

— Что ты предлагаешь?

Рамона сощурила глаза.

— Я знаю своего мужа. Это была не его идея.

— Он сбежал с моей женой и твоим исследованием. Сейчас не время для сантиментов.

Рамона покачала головой.

— Пойми меня правильно. Я не считаю его невинной пешкой, сбитой с толку твоей женой. Габриель не слишком амбициозен. У него почти нет самодисциплины, нулевой интерес к бизнесу и никакого понимания политики потомков. Пока он сыт, обеспечен и свободен себя баловать — его все устраивает. Он слишком ленив, чтобы самостоятельно затеять такое приключение. Я в восторге от твоей жены. Ей удалось замотивировать его так, как мне и не снилось, а видит вселенная, я пыталась.