Она была уже на пороге, когда зазвонил мобильный. Это Лисапета тревожилась и желала знать, как обстоят дела с поисками Василисы. Мирослава заверила ее, что поиски прошли успешно, ни сама Василиса, ни ее маменька претензий к школе не имеют, вопрос закрыт. Но Лисапета не сдавалась, Лисапета желала увидеться и пообщаться. Мирослава вздохнула. Общение – последнее, что ей было нужно этим сумасшедшим вечером. Общение и расспросы. Но Лисапета была в некотором роде ее оплотом, глазами и ушами. Не стоило портить отношения там, где их можно укрепить. Бабушка бы не одобрила.

Лисапета нашлась в оранжерее. Если для Мирославы ее отдушиной в Горисветово стала персональная квартирка, то Лисапета нашла себя в отреставрированной, засаженной экзотическими растениями оранжерее. Она даже организовала ботанический кружок для воспитанников школы, а все свое свободное время проводила в оранжерее, возясь с растениями. Вот и сейчас прижимая к необъятной груди пульверизатор, она медитировала над каким-то диковинным кустом с удивительными, похожими на бабочки цветами. В оранжерее было влажно и жарко, на лбу у Мирославы тут же выступили капельки пота.

– Мирослава! – Лисапета колыхнулась, нажала на кнопку пульверизатора, орошая диковинный куст облачком тумана. – Мирослава, как я рада, что все утряслось!

Она и в самом деле была рада. И тому, что все утряслось, и Мирославе. Поэтому Мирослава не стала ее поправлять, сделала вид, что не заметила очередного нарушения субординации.

– Утряслось, Лизавета Петровна. – Она помахала ладонью перед лицом, отгоняя от себя влажный туман и какую-то заблудившуюся в тумане букашку. – С девочкой все в порядке, с мамой проведена разъяснительная беседа. Считаю инцидент исчерпанным.

– Ну и слава богу! А то я так волновалась, так волновалась! Я уже, грешным делом, думала, что придется обыскивать башню. – Лисапета снова нажала на пульверизатор. Мирослава предусмотрительно отступила на шаг.

«Кто не спрятался, я не виновата…» Туман вокруг Мирославы на мгновение сгустился и сделался колюче-холодным.

– Не надо обыскивать башню, – сказала она таким же колюче-холодным тоном.

– Так я же понимаю, Мирочка! – Лисапета переложила пульверизатор в левую руку и размашисто перекрестилась. – Я ж только в крайнем случае, да?..

– Нет никакого крайнего случая, Лизавета Петровна. И необходимости обыскивать башню тоже нет! Это опасно.

– Опасно, Мирочка… Я ж и говорю… – Лисапета перестала креститься, уставилась на Мирославу широко раскрытыми глазами.

– Опасно, потому что башня в аварийном состоянии, – отчеканила Мирослава. – Бог знает, сколько лет она была закрыта, и что там с лестницей и перекрытиями. Вы же прекрасно понимаете, как дети любят подобные места.

– Понимаю, Мирочка! Конечно, я понимаю.

– Мирослава Сергеевна! Попрошу вас…

Наверное, она сказала это как-то очень внезапно или очень резко, потому что тонкая душевная организация Лисапеты не выдержала, и указательный палец сам нажал на кнопку пульверизатора. Мирославе хотелось думать, что сам. Потому что в противном случае, произошедшее следовало считать диверсией.

Она смахнула с лица капли воды, помотала головой, стряхивая брызги с волос.

– Ой… – сказала Лисапета потрясенно. Значит, точно не диверсия, а тонкая душевная организация.

– Там хоть нет никакой химии? – Мирослава покосилась на пульверизатор.

– Чистейшая вода, Мирочка… Мирославочка… Мирослава Сергеевна! Сама из родника принесла.

– Тогда все в порядке.

Мирослава сорвала похожий на бабочку цветок, воткнула в волосы и почувствовала себя этакой Кармен. От цветка шел тонкий дурманящий аромат. Надо бы спросить, что это за куст такой. Но не сегодня, в другой раз, когда улягутся страсти.

– Все в порядке, – повторила Лисапета, ставя злополучный пульверизатор на землю.

– Но калитку лучше закрывать на ключ. Мы должны четко знать, кто из воспитанников и когда покидает территорию школы. Согласитесь, это разумно?

– Это разумно. – Лисапета кивнула. – Я поговорю с завхозом.

– Персоналу можно раздать дубликаты ключей, но дети должны выходить через центральные ворота. Там хотя бы есть камера видеонаблюдения.

Будь Мирославина воля, она бы натыкала этих камер на всем пути от Горисветово к деревне.

– А так все нормально? – спросила она уже совершенно будничным, если не сказать домашним тоном. – Больше никаких эксцессов?