— Это лаборатория по производству кокаина, — сказал он, как будто разговаривал с классом учеников. — Листья коки собирают в Колумбии, где их обрабатывают, добавляя цементный порошок.

— Цементный порошок? — спросил Зак. — Почему?

Доктор Санчес открыл рот, но ему ответил Круз:

— Потому что это щелочь, — объяснил он. — Щелочь в цементном порошке позволяет извлекать алкалоид из листьев…

Зак взглянул на Мартинеза. Глаза наркобарона внезапно засияли гордостью.

— Совершенно верно, — сказал доктор Санчес. Он был впечатлен. — После извлечения алкалоидов листья превращают в пасту коки. Ее легче транспортировать, чем сами листья, поэтому мы получаем ее именно в таком виде, — он подошел к одной из керамических ванн. — Кокаиновая паста смешивается с соляной кислотой…

— Кислота действует как растворитель? — спросил Круз.

Доктор Санчес посмотрел на него поверх очков.

— Верно, молодой человек. Затем добавляем раствор перманганата калия. Это необходимо для извлечения любых оставшихся алкалоидов, иначе кристаллизация готового продукта будет затруднена.

Зак отпрянул на шаг. Двое вооруженных охранников стояли у дверей лаборатории и выглядели настороженно. Зак хотел достать свой телефон и сфотографировать Мартинеза в этом компрометирующем месте; но это было просто невозможно.

Доктор Санчес все еще говорил:

— Мы даем смеси постоять несколько часов, затем процеживаем. Мы убираем осадок — ты понимаешь, что это за осадок, а, Круз?

Круз кивнул.

— Он — очень умный юноша, сеньор Мартинез, — отметил Санчес. — В раствор добавляем аммиак и образуется еще один осадок. Мы сушим это под нагревательными лампами, — он взглянул на Мартинеза. — Я могу показать ему, если хотите.

Санчес провел их в другую хижину. Эта лаборатория была оборудована четырьмя рядами столов, над которыми были подвешены длинные узкие тепловые лампы. На столах стояли подносы с белым порошком.

— Это кокаиновая основа, — объяснил Санчес. — Она испаряется при низкой температуре, поэтому подходит для вдыхания. Но чаще всего кокаин вдыхают через трубку, как свернутая банкноту. Поэтому мы должны преобразовать его в водорастворимую форму, способную проходить через слизистую оболочку носа. Следовательно, есть заключительный этап преобразования кокаиновой основы в гидрохлорид кокаина.

Он провел их в третью лабораторию. Она отличалась от других, потому что одна стена была полностью закрыта примерно тридцатью микроволновыми печами. Пол был занят столами с керамическими сосудами.

— Мы растворяем кокаиновую основу в ацетоне, — объяснил Санчес, — затем добавляем еще соляную кислоту. Это заставляет кокаин кристаллизоваться как соль. Результат сушится в этих микроволновых печах. Это очень серьезная работа, потому что, если кокаин передержать, его свойства ухудшаются, и он не имеет никакой ценности. Трое уже…

Он взглянул на Мартинеза и вовремя замолк, оставив Зака гадать, что случилось с тремя мужчинами.

— Вы хотите, чтобы я показал что-то еще, сеньор Мартинез?

Мартинез посмотрел на сына.

— Хочешь увидеть больше, Круз? — спросил он.

Круз кивнул. Зак впервые со встречи с ним видел энтузиазм у мальчика. Доктор Санчес вывел их из третьей лаборатории, и они пару минут шли по странному лагерю в джунглях. Зак ощущал взгляды людей, но все держались в стороне. Они знали, кем был гость, знали о его репутации. Зак держал ладонь в кармане, сжимал телефон.

Они пришли к зданию больше — не выше, а шире и глубже. Внутри находилось около пятнадцати человек, а посередине — большая машина, около двух метров в высоту и один метр в ширину. В углу справа от них стояли пять больших бочек с маслом. А в дальнем конце комнаты стоял голубой деревянный поддон, заваленный чем-то вроде светлого кирпича.

Мартинез закинул руку на плечи Круза и пошел с ним к машине. Зак задержался у двери на миг. Все пристально смотрели на наркобарона и его сына. На Зака никто не обращал внимания. Он поискал взглядом камеры видеонаблюдения. Ничего, поэтому он лениво подошел к тому месту, где стояли бочки с маслом, и встал позади них.

Он вытащил телефон из кармана и включил видеокамеру.

Руки Зака тряслись, и он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, прежде чем сунул телефон в нагрудный карман рубашки, при этом глаз камеры был направлен наружу и выглядывал из кармана. Он небрежно вышел из-за бочек с маслом к Мартинезу и Крузу.

— Здесь, — объявил Мартинез, — мы прессуем гидрохлорид кокаина, — он повернулся к одному из мужчин, стоявших у машины. — Покажи ему.

Мужчина закивал и щелкнул пальцами. Другой рабочий подбежал и протянул ему пластиковый контейнер размером с кадку из-под мороженого. Машинист вылил это в ящик с открытым верхом в центре машины, потянул за рычаг сбоку. Раздался скрежет, пластина гидравлического сжатия опустилась на порошкообразный кокаин. Циферблат на лицевой стороне машины начал вращаться: как только он перешел в красный цвет, оператор поднял рычаг, и пластина поднялась, обнажив аккуратный кирпич прессованного кокаина.