– Лёня, чё-то у меня голова болит. И как будто память отшибло. Скажи-ка, нынче какой год?

– Тыща девятьсот восемнадцатый, – в голосе мальчишки звучало недоумение.

– Ага, а число и месяц?

– Четвёртое июня.

 «Так, – закрутилось в мозгу у Васи, – как раз произошёл мятеж Чехословацкого корпуса, возникают белогвардейские отряды, советскую власть скидывают».

Осторожно порасспросив ещё кое о чём, Коробов взял вёдра и отправился носить в баню воду из реки, протекавшей за огородом. Банька находилась в конце огорода. В старину так строили, чтобы избежать пожаров. Мало ли что: вместе с дымом уголёк какой выдует в трубу, он полетит да на дом упадёт или на стог сена. О такой предосторожности ещё бабушка рассказывала.

Река, называвшаяся Теча, разделяла село на две половины. Она теперь оказалась шире, чем в двадцать первом веке. За селом раскинулось озеро Лебяжье, в окрестностях находилось ещё несколько озёр.

Василий открыл дощатые воротца в ограде из плетня. Оглядел окрестности. Знакомые места, и в то же время за почти сотню лет многое изменилось. В его время и село стало намного меньше. На берегу реки три высокие ивы-подруги приветствовали его шелестом листьев. В воду протянулись мостки, сделанные из двух широких досок. Зачерпнул воду в вёдра, понёс в баню.

Натаскал воды в бачок, затопил печь. Герой наш ещё по хозяйству кое-что сделал.

Глава 6. Отец и младший сын вернулись с покоса

Вечером приехали хозяин с младшим сыном Артёмом. Коробов услышал их разговор, подскочил к воротам, вынул жердь, раскрыл обе створки. Серый конь с чёрной гривой радостно взглянул на него и зашёл в ограду. На телеге сидел прапрадед Васи Максим Иванович. Следом шёл, улыбаясь, Артём.

– Здравствуй, тятя! – воскликнул Василий, вживающийся в роль Михаила.

– Михаил! Тебя и не узнать! Прямо городской стал, – вскричал хозяин. В его бороде застряла сухая травинка, под мышками рубахи виднелись пятна от пота.

Они обнялись.

– Одёжа кака-то новая. Не в военном виде.

– Да надоела эта форма…Поменялся с одним приятелем в городе. Сейчас мода такая пошла, – Вася всё больше чувствовал себя Мишей.

Отец отстранился, Артём обнял брата.

Из огорода выскочили Алёша и Маша. Отец вручил им гостинец: корневища рогоза, который в селе называли камышом-ситником. Ребятишки стали их очищать, чтобы потом полакомиться.

Глава 7. Разговор в бане

Когда все дела были устроены, мужская половина семьи отправилась в баню. Младшие быстренько помылись и ушли, старшие долго парились.

Баня топилась по-белому. Она была просторная, печь-каменка большая. В предбаннике две скамьи под углом друг к другу. Полок для парки широкий, для того, чтобы подняться на него, встроены две ступени. Внизу у стены скамья длинная. Кадки с холодной и горячей водой. В тазах веники заварены: в двух – берёзовые, в одном – дубовый. А тазы словно солнышки светятся. Из меди сработаны.

– Ну, я сначала дубовым нажварю себя, нравится он мне, духовитый, – произнёс отец, зачерпнул ковшом воды и плеснул на каменку. Столб пара с шумом рванулся кверху. Максим Иванович залез на полок, воскликнув:

– Давай, Миша, наяривай!

И пошёл себя хлестать, покрякивая от удовольствия и ухая. Новоявленный сын присоединился к нему. Однако долго состязаться с Максимом Ивановичем не смог, слез, уселся на лавку, отпыхиваясь. Артём взлетел наверх и тоже стал охаживать себя.

– Ооо, знатно! Поддай-ка, Миша, ишо пару! – попросил Максим Иванович.

Мнимый Миша зачерпнул воды объёмистым ковшом, плеснул на каменку. Пар со свистом свирепо рванулся вверх, будто демон какой.

– Ух, хорошо! Едрёный корень, хо-хо-хо!

Затем последовала просьба ещё поддать жарку.

Первым слез Артём. Сыновья стали мыться.

– Ффу-у, – нахлеставшись вволю веником, натешившись, прапрадед слез с полка и сел рядом на соседнюю лавку. Хохотнул:

– Чё-то, Миша, маловато попарился, не замёрз? Иди, похлещись маленько. Не хошь? Ну ладно, заново привыкать надобно тебе к крестьянской нашей мирной жизни.

Мнимый Михаил вздохнул и сказал:

– Тятя, смута в России начинается, гражданская война.

– Не болтай, чё выдумывашь глупости! – воскликнул Максим Иванович.

– То не глупости. Чехословаки губернский город захватили. Теперь русская белая армия организуется, прежние порядки хотят вернуть, опять чтобы царь правил Россией. Железнодорожную станцию уже заняли. Я еле успел оттуда уехать. Не хочу воевать, потому и военную форму поменял на гражданскую.

Всю революционную власть свергают, расстреливают. Только ненадолго это. Всё равно большевики победят.