— Но свадьба сына ректора все изменила? — улыбаюсь, — я это уже слышала.

— Просто шоры с глаз спали. Оказывается, что примерная мышка, может превратится в светскую львицу рядом с достойным мужчиной.

Окончание фразы заставляет поморщится. Может декан переводит стрелки на себя, но я слишком остро воспринимаю это его “рядом с достойным мужчиной”. В моем сознании эта фраза звучит, как рядом со Ставровым. Хотя, об этом даже мечтать не следует. Да и обида никуда не девается. Оно со мной.

За разговором не обращаю внимания, что Белецкий останавливает автомобиль у одного из лучших ресторанов столицы.

Сглатываю ком. Бросаю взгляд на свою одежду. Я не готова для похода по светским местам, где как рассказывала Диана тусуются только сливки.

Поднимаю голову и смотрю на декана, уже готовлюсь сказать, что я для этого места не подхожу, но ловлю его внимательный взгляд из-под линз очков.

Он словно проверяет мою реакцию. Сломаюсь ли. Пойду ли на попятное? Соглашусь ли заскочить в бутик, чтобы меня привели в подобающий вид.

— Приехали.

Говорит, а сам все так же меня рассматривает.

— Мы будем ужинать здесь?

— Вас что-то смущает, Алина Николаевна?

И брови приподнимает. Галантный. Обходительный. Но обманываться не стоит. Люди, вращающиеся в кругах денег и богатства простыми быть не могут.

Так и хочется сказать да, черт возьми! Еще как смущает. Разве вы не видите, что на мне кофта за пять копеек и истерзанная обувь, которую ношу уже который год?!

Сцепляюсь взглядом с деканом. Что-то внутри меня щелкает. Какой-то бунт. Не хочу быть жертвой. Не хочу быть слабой!

Не хочу, чтобы играли со мной, или играли в меня!

Не знаю каким образом, но декан понимает мой воинственный настрой, краешек губ приподнимает в улыбки.

— Пойдем?

— Да. Пойдемте, — говорю как можно более спокойно.

Консьерж у входа в ресторан открывает дверь перед Филиппом Константиновичем и в целом мужчина чувствует себя, как рыба в воде. Проходит внутрь, а я слегка в шоке рассматриваю белоснежное помещение с высокими потолками и люстрами в стиле ампир. За столами не многолюдно, на первый взгляд, не все столы заняты, но те, что заняты…

Краем глаза рассматриваю красивых девушек с модельными параметрами. Длинные волосы, ресницы, одинаковые носы, губы. Все под копир, а рядом с ними мужчины. Не сказать, чтобы обычные, но среднестатистические. С пузом и немного лысоватые.

Словом, миллионеры не выглядят так как Ставров. Встречаются и пожилые пары. Явно супруги. В отдалении за столиком сидит стайка девиц ярких, как перышки в крылышках колибри. Больше всего ядовитых взглядов я получаю именно с их стороны.

Наше появление все же привлекает внимание. Не критичное. Но достаточное.

Наконец мы проходим в глубь ресторана. Филипп Константинович придерживает для меня стул.

Учтивый официант в белоснежных перчатках приближается и с почтением обращается к декану.

— Добрый вечер, меня зовут Виктор. Сегодня ваш столик буду обслуживать я. Есть предпочтения по меню?

Парень обращается исключительно к Белецкому, выказывая всевозможное почтения, а прицепа в моем лице предпочитает не замечать. Этакий вышколенный слуга девятнадцатого века. Лакей скорее.

Не знаю, насколько такое поведение руководствуется его учтивостью, либо здесь принято относится к содержанкам богатых папиков как к мебели.

Красивый предмет интерьера. Не более. Например, как вон та зной ная брюнетка с отнюдь не кричащим мейкапом.

Внешность яркая, видимо подправленная хирургом, но все же максимально приближенная к естественному правилу красоты “золотого сечения.”

Не знаю почему из всех гостей я обращаю взгляд именно на нее. Эффектную женщину, сидящую в гордом одиночестве.

Может в этом что-то есть.

Либо просто ее спутник не пришел. Судя по тому, как она невзначай опускает взгляд и проверяет телефон.

Официант подает меню, а я только лишь открыв толстую книжонку в кожаном переплете, натыкаюсь на наименования на французский манер и отсутствие ценника, понимаю, что это не просто дорогой ресторан. Это что-то запредельно шикарное.

Зачем декану вести меня сюда?

В принципе с женщинами проблем у него нет. Достаточно посмотреть какие взгляды бросают на него особи из той самой стайки цветастых колибри.

С руками оторвут такого мужика — написано на их лбах в то время, как меня кажется удавить готовы.