Через несколько минут Юля застонала громче обычного. Я ощутил, как мышцы ее киски начинают сокращаться все сильнее и сильнее. Наконец, она вскрикнула очень громко, отчаянно сжимая меня. Ее оргазм был сильным и продолжительным, и напоминал маленькое землетрясение.

— А-а-а, боже императо-о-ор… — простонала мирмеция. Её тело конвульсивно дергалось, грозя разнести всю кровать на маленькие кусочки.

Наконец, я вышел из неё, и Юля расслабленно растянулась на простынях, отбросив подушку в сторону. Её грудь тяжело вздымалась и опускалась, словно девушка пробежала марафон. Все её тело покрывали блестящие капельки пота.

— Божечки, — рассмеялась измученная, но счастливая Юля. Акира, прекратив себя ласкать, с любопытством взглянула на неё, — Это что-то невероятное, Акира… Тебе понравится…

— Д-да, — выдохнула Акира, закусывая губки, — Вадим…

Я сграбастал японку в объятия и притянул к себе, как пойманного кролика. После чего с удовольствием потискал её за сиськи и попку, ни в чем себе не отказывая.

— Знаешь, — прорычал я, опрокинув Акиру на спину и раздвигая её ноги, — Ты вела себя как очень плохая девочка.

— Да-а-а? — протянула она, ее угольно-черные глаза сузились, — И что ты будешь делать, Сабуров?

Я приблизил свои губы к её уху и прошептал негромко, чтобы слышала только Акира:

— Я выдеру тебя, как грязную сучку. Визжать будешь не переставая.

В подтверждении своих слов я просунул руку ей за затылок и крепко намотал её волосы на кулак. Акира ничего не ответила, но в её глазах вспыхнул целый пожар предвкушения. Я угадал, японке нравилось, когда с ней обращались жестко и говорили грубые слова. Помнится, её отношение ко мне начало меняться в лучшую сторону именно тогда, когда я у ворот в Ново-Зыбинск сгоряча назвал её тупой сукой.

Такой вот необычный ключ с шипами к её сердцу. Акира специально вела себя с людьми грубо, чтобы получить в ответ порцию агрессии.

Я слегка потерся членом о киску Акиры, а затем одним плавным движением нырнул в нее. Ее туннель был туже, чем наперсток, стенки влагалища плотно сжимали меня по всей длине, когда я все глубже и глубже проникал в ее подтянутое маленькое тело.

— Блядь… — выругалась Акира, закатывая глаза. Я дернул её за волосы, заставляя Акиру запрокинуть голову. Она задыхалась и хныкала каждый раз, когда я упирался головкой в её матку. Девушка, похоже, обожала заниматься сексом так, как будто её насиловали.

— Ну вы, блин, даете… — выдохнула Юля, наблюдая за нами широко раскрытыми глазами. Я щелкнул пальцем и указал на уменьшившуюся грудь Акиры. Юля послушно кивнула, а затем наклонилась и начала лизать соски своей школьной подруги.

— О-о-о! — черные глаза Акиры закатились. Я продолжал ритмично двигаться, наполняя комнату хлюпающими звуками. Юля продолжала жадно сосать соски Акиры.

Время будто замедлилось, и я потерял ему счет. Сколько минут или часов я трахал Акиру? Не знаю. Меня вернули к реальности, когда ее туннель стал сильнее сжиматься вокруг меня, а ее вздохи стали более настойчивыми.

— Сабуров, — простонала Акира, — Я… я… я уже близко… Пожалуйста, не останавливайся.

— Давай, покричи для нас, — с хитрой улыбкой произнесла Юля, оторвавшись на мгновение от сосков Акиры, — Громко!

От их слов у меня закружилась голова, а яйца начали опасно сжиматься.

Киска Акиры сдавила меня, словно тисками, и я потерял над собой контроль.

Я зарычал и вошел в её тело так глубоко, как только мог. Конвульсии сотрясли Акиру, выбивая из неё громогласный стон удовольствия. Мой собственный оргазм тоже был сильным, и я вздрогнул от боли, когда моя первая порция спермы наполнила чрево девушки.

…Спустя несколько часов мы обессиленные лежали на кровати. Девушки крепко прижимались ко мне с двух сторон, обнаженные, потные, с блаженными выражениями лиц. Их головы лежали на моей груди. Юля и Акира нежно гладили мой полувозбужденный член, словно ленивые котята, получившие новую игрушку.

Я знал, что обе девушки до краев заполнены моим семенем. Ни та ни другая не пошла в ванную. Я довольно улыбнулся — все их нытье и гонор оказались обычным позерством.

Мне не нужен никакой Императорский Договор. Эти двое теперь принадлежат мне без остатка.

Я проспал, кажется, час или два. Когда я проснулся, сквозь шторы уже пробивались тонкие лучи света. Я услышал тяжелые шаги, несущиеся вверх по лестнице, и кто-то ворвался в дальнюю дверь пентхауса. Я уж было подумал, что сплю, но странное ощущение предчувствия шибануло меня сквозь вуаль полусна. Когда я открыл глаза, я увидел силуэты Эйки и Пальмистрии рядом с кроватью, проглядывающие через красную полупрозрачную занавеску. Кажется, у моей красоноволоски было слегка паническое выражение лица, а у кибердевы — как обычно покерфейс.