Флика произносит всё это с непроницаемым выражением лица, и её черты заостряются настолько, что я с трудом узнаю бабушку…

— Я ничего не понимаю… — шепчу испуганно, но она не даёт мне ничего сказать:

— Мучитель заявил, что знал: Дэннис Рилс будет полезен!

К страху присоединяется растерянность, и я произношу:

— Я не слышала этих слов…

— Не лги мне! — кричит бабушка так громко, что я пугливо отползаю от неё. — Я предупреждаю тебя, — произносит она тише, но ещё более угрожающе, заставляя меня плавиться под гневным взглядом непривычно тёмных глаз. — Ты знаешь, какую цену я готова заплатить за безопасность своих людей.

— Цену?.. — сглотнув, повторяю я.

— В глубине души ты знаешь, — произносит она всё тем же голосом, посылающим по моему телу дрожь. — Не сомневайся: я сделаю, что должно.

Я чувствую всё большую растерянность и страх, и знаю, что не помогут никакие оправдания, однако упрямо шепчу:

— Он принадлежал не только тальпу.

— Что?! — восклицает Флика.

— Голос. Их было два, и второй принадлежал не Дэннису.

На мгновение Верховная авгура оторопело замолкает, а потом грозно возвещает:

— Дитя, ты ничего не знаешь!

— Так расскажи… — шепчу, но она не слушает:

— Делай, что я тебе велю! Следуй за моим голосом! За моим!

С каждым словом Флика говорит всё громче и зловеще, а потом лицо бабушки вдруг искажается, когда она жутковато улыбается и произносит, медленно растягивая слова:

— Против корриганов нет иных средств, кроме огня. Против воды и тьмы нет другого оружия. Обожги!

Я смотрю на Флику и с ужасом осознаю, что незнакомым голосом, который вдруг снова слышу, действительно говорит бабушка: это её губы шевелятся, когда звучат страшные слова. Холодок проходит по моей спине, хотя вся я как будто сгораю в пламени. И последнее, что вижу, — лицо моей бабушки, которое кажется почти незнакомым. Верховная авгура смотрит только на меня, пронзая взглядом, — злым, жёстким, пылающим огнём…

* * *

Я подрываюсь и открываю глаза.

— Тише, тише, всё хорошо, — доносится до моего сознания голос Дэнниса.

Сильные руки удерживают меня на месте и прижимают к себе. Приходить в себя и встречаться с тальпом, у которого самые тёмные глаза, какие я когда-либо видела, — уже становится традицией. Но теперь, после видений, которые потревожили мой разум, — это становится невыносимым.

Под глазами парня по-прежнему залегают тёмные круги, а волосы кажутся безжизненными. Я отвожу взгляд, всё плывёт, и не сразу замечаю за спиной Дэнниса Алана.

— Всё в порядке? — спрашивает он обеспокоенно.

Перед глазами возникает огромный огненно-красный диск Солнца, и фигура Верховной авгуры на его фоне…

Ничего не в порядке.

— Габи? — успевает обратиться ко мне Дэннис до того, как солнечное сплетение скручивает тугим узлом, и я хватаюсь за живот, поджимая под себя ноги.

В ушах шумит кровь. Голову давит со всех сторон. Я чувствую, что ещё несколько секунд, и меня стошнит. Именно в этот момент, видимо, догадавшись, в каком я состоянии, Дэннис ставит передо мной небольшую миску, и меня тут же выворачивает наизнанку. Я кашляю и лишь потом ощущаю, что мои волосы придерживают заботливые руки.

— Я видела бабушку! — жалуюсь испуганно, как только могу говорить.

Не представляю, как эти слова помогут мне, просто лепечу, как маленький ребёнок, отчаявшийся разобраться в происходящем.

— Это галлюцинации, — успокаивает Дэннис. — Видения. Алан, воды!

Лишь краем сознания отслеживаю, что мужчина куда-то уходит и через мгновение возвращается обратно со стаканом, однако не успеваю даже взять его своими трясущимися руками, как меня снова выворачивает.

— Это точно нормально? — шепчет Алан.

Стараюсь сосредоточиться на словах Дэнниса, хотя его голос то и дело утопает в шумном потоке крови в ушах:

— Расширение зрачка, головокружение, рвота, галлюцинации, слабый пульс — неприятные, но не опасные симптомы. Снижение активности мозга не могло пройти без последствий.

«Голос принадлежал тальпу! И он говорил, что активность твоего мозга снижается», — я морщусь при воспоминаниях о словах, которые сказала бабушка из моего видения.

— Неприятные?! — вдруг восклицает Алан, и я с удивлением осознаю, что различаю в его голосе настоящее волнение.

— Ты забыл, что вы хотели сделать ей внутривенный укол транквилизаторами? — напоминает Дэннис совсем не дружелюбно.

Всё моё тело дрожит, и я до боли сжимаю руками край миски, которая стоит передо мной.

— А может быть, это ты что-то перепутал? — напряжённым голосом спрашивает Алан. — Ты говорил, это вещество создано из трав. Хочешь сказать, от них ей так плохо?

Дэннис огрызается в ответ:

— А ещё я говорил, что влажность воздуха в комнате должна быть достаточно высокой!