— Бери с собой.

Смотрю на часы.

— Поехали…

Аиша пьёт чай с Аленкой, я смотрю на четыре колбы ее крови в подставке.

Девочки стонут от удовольствия, доедая бруснику из банки.

Мне снова становится душновато. Если бы я сейчас делал ставки, я бы поставил девяносто девять против одного. И уже по-моему поздно париться от того, что мы беременны, надо начинать париться о том — на каком мы сроке, как это воспримет Аиша и есть ли у нас шансы.

— А когда лаборатория их заберёт?

— Через пару часов.

— Я сам отвезу, — захлопываю крышку маленького медицинского чемоданчика. И пока меня не зажали с вопросами, ухожу.

Собственно, именно сейчас меня интересует ХГЧ, всё остальное подождёт по срокам. Дожидаюсь анализа, забираю конверт. И еду обратно.

День тянется.

Аиша нервничает.

Считала по мне мой напряг и с немым вопросом заглядывает в глаза. А я пока сбегаю. Этот разговор не для школьных стен.

И когда мы наконец оказываемся дома, я достаю конверт. Задумчиво хлопаю им по ладони. Прячу в карман.

Это очень непросто. Но надо.

Включив музыку, Аиша у зеркала расчесывает свои блестящие волосы.

Ловлю её сзади за талию.

— Ты уже который день пытаешься мне что-то сказать, верно?

— Верно.

— Я вся во внимании.

— Поскольку, я уже не посторонний тебе человек, а практически муж… То все наши проблемы — общие, верно?

— Верно… — настороженно.

— Я хотел, просто, поговорить о том, что таблетки — это ведь, не абсолютная гарантия.

— Так… — обмахивается руками.

Нервная улыбка.

— Если мы не планируем пробовать, то…

— Можно перерезать трубы.

— Мм… Сначала мы убедимся, что ты не беременна. Потом проконсультируемся с теми врачами, которым доверяю я о состоянии твоей матки. И уже потом, если так будет необходимо, сделаем это.

— То есть, ты вс"e ещё надеешься, что я рожу тебе?! — пытается расцепить мои руки на талии. — Мы же договорились о сурмаме!!

— Нет, черт возьми! Успокойся. Просто открой это! — отдаю ей конверт.

— А это что? — недовольно выдергивает из рук.

— Это твой анализ на ХГЧ. Остальные будут завтра. Или нет. Можно, это открою я?? — тяну руку. — Сам.

Е"e взгляд застывает. Уходит к креслу. Садится. Губы белеют…

— Я игнорирую очевидное? — поднимает на меня потерянный взгляд.

— Мы просто будем знать. Знать — это в нашем случае лучше, чем не знать.

Протягивает мне конверт. Он вываливается из её пальчиков.

— Ой… — как девчонка теряется, дергаясь к нему вниз одновременно со мной.

Неловко приземляется на колени.

И я тоже.

— Прежде, чем мы увидим, что там, я хочу сказать, что очень тебя люблю. И буду рядом, независимо от результата. И у тебя будут лучшие врачи, в обоих случаях. Я и не дам никому тебя пугать или обижать. В обоих случаях.

Притягиваю её к себе, целуя в скулу, укладываю голову себе на плечо, слушая как истерично она дышит.

За е"e спиной вскрываю конверт. Стараюсь дышать ровнее, чтобы не выдавать своей паники.

Читаю заключение…

Прячу бумагу в карман.

Сердце срывается и гулко долбится в груди.

Она словно обжигаясь ладонью об мою грудь, одергивает её, с ужасом заглядывая мне в глаза.

— Родная… — сжимаю е"e лицо, заглядывая в глаза. — Жизнь любит, когда с ней танцуют, помнишь?

— Господи… Господи… Господи… — распахиваются её глаза. — Мамочка… Какой срок?! Нет! Стой! Не говори мне! — отпихивает мои руки.

Но я тяну её обратно к себе.

— Я даже не знаю, что мне больнее — рискнуть и ещё раз это вс"e… или убить его сразу! Я не хочу решать!!

Закрывает ладонями лицо.

Задыхаясь, ложится на спину.

Кладу руку ей на живот.

— Мы выслушаем врачей и сделаем так, как будет разумно, обоснованно и правильно.

— А если… мы… не успеем?..

— А мы уже опоздали. Девять недель.

— Что?! — выдыхает она, впадая в ступор.

Да, время уже почти ничего не решает.

— Небо решило вс"e за нас сразу же. А там не дураки сидят. И мои Бесята никогда не сдаются. А ты у меня вообще чемпион!

— А что-нибудь более рациональное?? Пожалуйста.