— Поздно вспомнил, — ответила Ода холодно. — Сколько времени прошло?

— Я не помню, — буркнул Кокус и повернулся к выходу.

Только тогда Ода Гартон оторвала, наконец, взгляд от бумаг и посмотрела ему вслед. Если бы Медоед обернулся в этот миг, он бы увидел, что на дне светлых глаз Оды еще осталось немного тепла. Но он в сердцах грохнул дверью, не оглядываясь на свою коллегу, и та запустила вслед скомканную бумажку.

Что до Флая, то он в этот день приобрел две пары туфель — повседневные и танцевальные, и долго размышлял, чем же их таким загадочным обрабатывает капитан Тидо, чтобы все эти задники, мыски и ремешки не натирали ног. В повседневных он сходил на фестиваль. Выслушал гневную тираду командира волонтеров по поводу необязательного Флайминга Лида, поискал партнера настоящей Лидии Пай, которого пришлось посвящать в планы капитана. Партнер рассердился не хуже командира, искавшего Лида, и заявил, что танцевать с мужиком не станет.

В танцевальных вышло хуже. На любительской площадке не было мужчины в партнеры высокой стройной девице, и пришлось встать в пару с девушкой. Увы, в конкурс он сумел бы попасть только в самом крайнем случае! У него и в мужском облике было на это не так уж много шансов!

И лишь в конце дня Флаю улыбнулась удача. Он увидел часть выступления отборочного тура и тех, кто по итогам вышел в восьмую финала. Среди них — хорошенькую, раскрасневшуюся Антонию. Ох, какая же она была милая! И как неприятно оказалось видеть рядом с нею кислого и недовольного партнера! Но зато Флай столкнулся с Тони в раздевалке.

— Ой, — сказала она, задев его локтем. — Извините!

И задержалась на нем взглядом.

— Я вас как будто здесь уже видела!

— Разве? — удивился Флай, старательно пытаясь не выглядеть слишком зажато. — Ах, возможно, я была у сцены. Я здесь в любительском и немного помогаю за кулисами!

— Чудной у вас голос, — ответила Тони.

И стала переодеваться.

Флай с трудом отвел глаза, чувствуя, как щеки… да что там, всю голову и шею залило краской. Чтобы спастись от мучительно неловкого чувства (вот странно, другие переодевающиеся девушки его интересовали, но не терзали воспаленного воображения!) он поспешно спросил:

— Домой, да?

И вдруг вызвал у симпатичной блондинки слезы.

— Ооо… Вы чего? — спросил он удивленно.

— Ничего, — ответила Тони. — Вы извините…

Она спешно принялась вытирать слезы, но они набегали снова и снова.

— Это вы извините! Наверно, вы очень устали, а я тут донимаю вас глупыми вопросами, — растерянно пробормотал Флай, забыв от неловкости даже говорить кокетливо и жеманно.

Но, кажется, именно искренние ноты расположили к нему красавицу еще больше.

— Просто устала. Да, — кивнула она. — И еще мой партнер — просто урод, а другого нет. И жить практически негде. И… да, устала. Я устала оттого, что весь мир мешает мне идти к победе!

Ее подбородок дрожал, а на глазах появлялись все новые слезинки. Флаю очень хотелось ловить их губами, баюкать девушку на руках, прижимать к себе, успокаивать. Но помня, как это было неприятно, когда парни-агенты ощупывали его взглядом или норовили прикоснуться к наиболее прекрасным девичьим частям тела, он не стал этого делать. Только пожал кончиками пальцев руку Тони и сказал:

— Если хотите, можете переночевать у меня. А я… а я могу побыть на работе, там есть кушетка!

Тони всхлипнула и покачала головой:

— Ой, нет. К чему такие жертвы? Пойду к маме.

И снова всплакнула, правда, уже не так драматично. Флай подумал и сказал:

— Я на всякий случай запишу адрес и телефон.

И оставил на гримерном столике исписанный листочек. Ушел, чуть прихрамывая — боковые ремешки все-таки натерли кожу на ступнях.

Когда он ушел, Антония взяла листочек двумя пальцами и в задумчивости коснулась надписи — красивый почерк, только очень уж твердый для такой милой девушки, подумалось ей. Кто же она, все-таки? Какой-то знакомый взгляд. Имя под адресом и номером телефона было незнакомое: Лидия Пай. Наверно, просто лицо примелькалось на фестивале, вот и все.

Тони положила листочек в сумочку. Ей предстояло ехать к матери в дом, и к этому следовало подготовиться всерьез. У них с мамой были серьезные разногласия по поводу жизни в целом и профессии Тони в частности!

Она вышла из здания ассоциации парных танцев и направилась на автобусную остановку, когда внезапно заметила, что одна из проезжающих мимо машин вовсе не проезжает мимо. Серое, далеко не новое авто! Водителя было плохо видно в сумерках, а свет внутри машины не горел. Дверца гостеприимно распахнулась, и Тони обдало обволакивающими звуками музыки.

— Садитесь, девушка, — предложил водитель.

Но Антония решительно прошла мимо, невзирая на приятную музыку и звучный баритон. Не хотелось терять решимость, а в машине она наверняка размякнет и расслабится. Нет, к матери следует прибыть во всеоружии — колючей, звенящей от злости, натянутой, словно самая тонкая струна, которая, если лопнет — так непременно поранит!

— Да садитесь же, — снова сказал мужчина за рулем.

— Я с незнакомыми не езжу, — отрезала Тони.

— Так разве я незнакомый? — удивился водитель. — Я, к примеру, сегодня вас видел в восьмой финала. А недавно лицезрел вас рядом с самой Арой Деннитсон.