Николай тоже читал отчёт о происшествии в Восточно-Китайском море. Но его больше впечатлила демонстрация силы немецкого великого мастера. Карл Мирбах во время учений с флотом Североатлантического альянса сумел пробить в корпусе большого крейсера несколько дыр размером с автобус, затопив корабль очень быстро.

Тем временем баржа ещё раз скрипнула и качнулась. Николай и без бинокля видел на противоположном берегу фигуру Кузьмы в компании высокого военного чина. Похоже, что они о чём-то беседовали. Наследнику сначала показалось, что баржа увеличилась в размерах, но на самом деле она начала медленно подниматься из воды, жалобно скрипя. Ржавый заострённый нос речного судна немного смялся под воздействием невидимой силы и начал утопать в корпусе. Послышался громкий звук лопнувшего металла и носовую часть баржи искорёжило ещё сильнее. Поднявшись метра на полтора, она показала плоское дно.

— Сколько может весить баржа? — спросил Николай, заворожённо глядя на эту картину.

— Около двухсот тонн, — задумчиво сказал Разумовский.

Князь не стал добавлять, что предварительно в её трюмы насыпали около трёхсот тонн речного песка, но не для того, чтобы сделать тяжелее, а чтобы сложнее стало пробить корпус дальнобойной техникой. К тому же загруженная песком, баржа быстрее пойдёт ко дну, сделав демонстрацию силы менее красочной. Но Разумовский и не думал, что такую махину вообще возможно оторвать от поверхности воды.

Поднимаясь, баржа едва заметно изогнулась и замерла, как будто сила, пытавшаяся сломать её пополам, встретила серьёзное сопротивление. За это время она поднялась над водой минимум на два метра, показав ржавое дно, заросшее грязно-зелёными водорослями. Показалось, что ничего больше не произойдёт, но в это время раздался громкий скрежет металла, как будто что-то раздирало обшивку корабля. Дальше всё произошло очень быстро. Николай успел заметить, как центральная часть баржи, неаккуратно разрубленная в двух местах, рухнула в воду, подняв высокие волны и начала быстро тонуть. В это время нос и корма баржи продолжали висеть в воздухе. Теперь можно было увидеть место разреза, переборки и трюм, кажущийся небольшим с такого расстояния. Прошло несколько секунд и оставшиеся части последовали за центральной, рухнув в воду и подняв не меньше брызг.

— Неплохо, — негромко сказал Разумовский, довольно спокойно глядя на представление.

У Николая же от увиденного перехватило дыхание. Он запоздало вспомнил о Кузьме, оставшимся на хлипком мосту. Высокие волны от падения кусков баржи должны были затопить его, но они ударялись о невидимый барьер и разбегались в разные стороны, выбрасываясь на крутой берег. Снизу, недалеко от балкона послышался удар и хруст дерева. Волны успели добежать до причала и выбросить на него оставленную там моторную лодку.

— Не слишком выразительно, но достаточно, чтобы заткнуть всех недовольных, — прокомментировал Разумовский, посмотрев вниз.

— Мастера, управляющие гравитацией, так могут? — спросил Николай.

— Нет. Дело даже не в весе или размере хотя это важно, а в поверхности. Над водой они не способны поднять даже вёсельную лодку.

Николай ещё раз вгляделся в противоположный берег, но Кузьмы и военного там уже не было. Наследник вспомнил их спор в вагоне поезда. Тогда ему казалось, что он сможет стать сильным правителем быстрее, чем Кузьма поднимется на высшую ступень мастерства.

— Я тоже буду стремиться к своей цели изо всех сил, — очень тихо сказал Николай, крепко сжав деревянные перила.

— Всё в порядке? — спросил генерал Руднев, оторвав меня от раздумий и разглядывания линий на ладонях.

Мы неспешно объезжали водохранилище, направляясь в санаторий, где нас ждала Высокая комиссия.

— Ощущения странные, — сказал я, сжав пару раз кулаки. — Не замечал раньше, чтобы она сопротивлялась. Мировая энергия, окружающая нас. Когда я барьер поднимал, он поддавался неохотно. Это очень сложно описать словами.

— Даже у великих мастеров есть ограничения, — сказал он.

— Чёрт, пощупать бы предел, который мне доступен. На секунду показалось, что я эту баржу могу в железный куб спрессовать, но побоялся больше силы использовать.

— Так в чём проблема? — удивился генерал. — Мы легко организуем учения в любых масштабах, с привлечением армии, флота и даже авиации.

— Да, практика нужна, — задумчиво произнёс я. — Как только вернусь из Германии, можно будет об этом подумать. Ещё не понятно, что меня там ждёт.

Я снова пару раз сжал кулак, пытаясь освежить в памяти чувство, когда мировая «ци» сопротивлялась воздействию. Во время тренировок на полигоне ничего близко похожего не было. Зато стало понятно, что я могу заключить в барьер даже такие большие объекты, как семидесятиметровая баржа. К тому же новая техника, делающая грани барьера острыми и прочными, неплохо себя показала. До последнего момента не был уверен, что получится разрезать корпус, но это оказалось проще, чем поднять её из воды.

— А ещё такие же большие и ненужные баржи есть? — спросил я.