Шрифт:
Нирина свалилась на пол.
– Что… Чего ты хочешь, монстр?! – вскрикнула женщина.
Впервые в её глазах мелькнул самый настоящий ужас.
Азель молча наклонила голову…
…
…
…
Спустя некоторое время Азель вышла из комнаты в коридор и медленно прикрыла за собою дверь… Следом за ней через щёлочку снизу стала разливаться красная лужа.
Женщина пошла на выход из помещения, как вдруг она что-то услышала. Азель остановилась, зашла в ещё одну комнату неподалёку и увидела внутри коврик и маленькую кроватку. Она присмотрелась, и спустя пару секунд из-под кровати вылез ребёнок… Эльфийский ребёнок с длинными острыми ушками и в бархатной рубашке, который обнимал маленькую куклу. Он дрожал и смотрел на Азель испуганными розовыми глазами… На мгновение женщина растерялась. На мгновение, у неё опустились руки…
А потом она зацепилась взглядом за игрушку, которую обнимал ребёнок.
У неё были чёрные волосы.
Человеческие чёрные волосы.
Прямо как у…
…
…
…
Через пару минут Азель вышла из тёмного особняка, в котором не осталось ни одной живой души, и стала медленно спускаться по извилистой тропинке. На востоке вместе с ней опускалось за мохнатый зелёный ковёр кровавое солнце…
Азель смотрела на свои ноги, считала шаги.
Небо ещё было светлым, в то время как на земле постепенно сгущалась тёмная дымка.
По крайне мере сперва… Ибо когда женщина приблизилась к площадке, на которой находились бараки, перед ней разверзлась алая бездна. Хищное пламя с хрустом пережёвывало деревянные дома; тут и там носились, размахивая горящими палками, бывшие рабы.
Когда все эти люди заметили Азель, стоявшую тёмным силуэтом на пригорке, они остановились и упали на колени.
– Владычица!
Тысячи человек стали кланяться женщине. Они смотрели на неё с истовым благоговением.
Это был взгляд не раба, который смотрит на своего освободителя, но верующего, перед которым предстояло его божество…
Глава 44. Перемены
Александр покачал головой и перевёл взгляд с Азель, которая стояла перед ревущей толпой, на небольшой зеленоватый шарик на своей ладони. Внутри него, если присмотреться, можно было разобрать парящий силуэт девушки с пухленьким носиком… Это была Ромашка.
Душа девушки стремилась вверх, в небеса, к порталу, который ведёт в загробный мир, и куда прямо сейчас поднимались души многих эльфов, убитых во время восстания на ферме…
Александр её туда не пустил; подобрал душу, покрутил и переместился в просторный кабинет. Возле столика, за которым сидел козёл с человеческим телом, стоял сундучок. Мужчина открыл его, положил душу внутрь и закрыл на замок.
Затем он щелкнул пальцем, вернулся в чёрное пространство и вздохнул.
Александру не хотелось, чтобы душа Ромашки затерялась среди прочих, которые бродили в туманах бездны.
Во-первых, потому что скитаться среди этого странного, похожего на безумный сон лабиринта было не самой завидной судьбой; во-вторых, потому что в некотором смысле это была его душа.
А если быть точнее, то она принадлежала Аколипту.
Когда Азель подписала договор, она обещала демону свою душу и душу каждой ведьмы, с которой она поделится тайной великой силы; девушка даже не раздумывала об этом условии, ибо не представляла себе, что такое душа, и какие последствия могут быть у подобной сделки… Как не представлял себе их и сам Александр. Он добавил это условие только потому, что оно звучало тематически правильным, – демон же должен что-то попросить в обмен на свой дар? Пусть попросит душу. Умно и органично.
И всё же договор есть договор, и теперь он не мог просто выбросить эту душу – да и рука не поднимется.
Возможно, с ней ещё можно будет что-нибудь сделать. Ну а до тех пор Ромашка может поспать приятным, нежным сном. Она заслужила этого после всего того… Что ей пришлось пережить.
Александр вздохнул и снова перевёл камеру на ферму; Азель немного успокоилась, и былая тёмная ярость, которая кипела в женщине, и которую она сама в себе разжигала кровью, чтобы не позволить выступить иному, куда более болезненному чувству, растворилась; сердце Азель треснуло; его наводнила меланхолия и мрачная грусть.
Она стояла одна – тёмная, печальная, одинокая мать, потерявшая свою дочь, посреди ревущей, благоговейной толпы.
Но потом замаячил свет.
Женщина вспомнила о прочих своих дочерях и побежала к ним.
Акация обнаружилась почти сразу. Она сидела на коленях перед телом Ромашки и пыталась что-нибудь сделать. Залечить её раны. Вернуть её к жизни… Это было невозможно, но бледная девушка кусала губы и старалась изо всех сил…
Азель нежно коснулась её дрожащего плеча; Акации вздрогнула, её руки опустились, девушка заплакала…