Умываюсь. Долго смотрю на себя в зеркало. Внешне ничего не изменилось, зато внутри чувства на грани срыва.

Мне больно даже стоять с бывшим. Приходится постоянно мысленно напоминать, что все в прошлом. Он тоже должен остаться в прошлом и больше никогда не появляться.

Предателей не прощают, а он в моих глазах именно предатель.

Пока переодеваюсь в спортивный костюм и привожу себя в порядок, маскируя появившиеся синие круги, в комнате что-то гремит. До меня пару раз доносятся ругательства Миши.

Заплетаю волосы в косу, чтоб не мешали во время спасительной операции.

Понятия не имею, что я буду делать и как вызволять машину, но и там оставить её я не могу.

Меня встречает непривычная картина: Потапов готовит завтрак. Пытается. Именно от этого во все стороны летят ругательства, а сам он, кажется, вот-вот взорвется.

– Четыре месяца холостяцкой жизни так и не научили тебя обслуживать себя, – он вздергивает голову.

Хотя с чего я взяла, что он прозябал в одиночестве? Игнорирую укол в груди от этой мысли и прохожу мимо застывшего Миши к плите.

– Не было необходимости учиться готовить.

– Печально. Ну, все бывает в первый раз.

Достаю йогурт и булочку, перекусываю.

–А ты куда собралась? – догоняет меня его вопрос у двери, когда одна нога уже обута в кроссовку.

– Решать проблемы с машиной.

Потапов хмурится, всматривается в меня. Думает, шучу?

Черта с два!

– Пятую точку свою посадила на диван, я сейчас позавтракаю и поеду смотреть, – рявкает бывший, отчего во мне поднимается волна возмущения.

– Знаешь что? Указывай своей даме, – шиплю на него дикой кошкой.

– Я это и делаю, – припечатывает меня.

Захлебываюсь от такой наглости.

– Вот уж черт, забыла свидетельство о разводе. Так бы носом тебя ткнула, что я давно не твоя!

– Ты носишь моего ребенка.

– И что дальше?

– Ты должна о нем думать в первую очередь.

Открываю рот от шока. Он реально это сказал? Обвинил меня в том, что я не думаю о ребенке?

К горлу подкатывает комок. Перед глазами мутнеет, и из меня вырываются рыдания.

Да чтоб их, долбаные гормоны!

Бывший округляет глаза и делает неуверенный шаг ко мне.

– Катен.

По щекам катятся слезы, а я совсем непривлекательно шмыгаю носом.

– То есть ты хочешь сказать, что я не думаю о ребенке?

– Кать…

Ещё шаг. Вскидываю руку.

– Стой, где стоишь, Потапов!

– Кать, я не то имел в виду. Блин!

Запихиваю ногу во вторую кроссовку и вылетаю из дома. Забиваю на шнурки, которые болтаются.

Злобный рык за захлопнувшейся дверью.

Ноги тут же погружаются в грязь.

– Ещё шаг сделаешь, и я тебя к кровати прикую, чтоб тебя не несло никуда! – крик Потапова за спиной разрезает утреннюю тишину.

Стискиваю кулаки и разворачиваюсь лицом к бывшему. Рычу от бессилия.

– Отвали от меня, Потапов! Я пошла решать свои проблемы ровно так же, как и решала их без тебя!

– Думаешь, утопившись в грязи, ты их решишь?

Прикрываю глаза и считаю до трех. Может, хоть так взбесившиеся гормоны поутихнут и я смогу здраво рассудить, что дальше делать и как избавиться от Миши.

– В дом зашла, я сейчас поеду искать твою машину.

– О, нет, я не доверяю тебе, Потапов. Ты меня кинешь и свалишь.

Карие глаза шокировано округляются.

– Это когда я тебя кидал?

Складываю руки на груди и молча выгибаю бровь. Потапов что-то цедит сквозь зубы. Сбегает по крыльцу, тоже провалившись пару раз в грязь. Но мне эта картина доставляет только радость.

Не мне же одной как свинюшке стоять тут.

– Иди в дом, Катен, – Миша потирает переносицу.

Ждет, что я подчинюсь и, склонив голову, послушно поплетусь его ждать.

– Это моя машина, и я хочу поехать с тобой, – топаю ногой.

Под подошвой неприятно чавкает, и я смотрю, как на спортивных штанах Потапова появляется шлепок из грязи.

Ойкаю, с опаской поднимаю глаза на Потапова.

Он стоит, стиснув кулаки, и медленно дышит. Вижу, что он на грани, но стойко переносит мои выходки.

Не сказав больше ни слова, проходит мимо к машине.

– Так, а что мы будем делать? – тоже срываюсь с места и первая подбегаю к машине, пару раз поскользнувшись и чуть не пропахав грязь лицом.