– Верно, – подтвердил я.

– Президент клуба – Ёкота Касуми, – со своего места поднялась высокая, по-хорошему упитанная девушка с пышной грудью и приятным округлым лицом, которое обрамляли постриженные в каре коричневые волосы. Мы раскланялись.

– Ивамото Арэта, – со стула встал еще один сорт ОЯШа, худощавый, чуть выше меня, черноволосый. Полное отсутствие особых примет – тоже особая примета.

– Кавамура Исао, – а вот и первый встреченный мной японский школьник с лишним весом. Выглядит так, словно отбирает пайку у Ивамото-сана. Черные волосы красиво уложены на голове, на лице – спокойствие и уверенность. Тот тип толстого человека, который совсем из-за этого не комплексует. Раскланялись.

– Мацуи Нацуко, – девочка в очках, среднего роста, рыжие (редкий цвет в Японии! Интересно, она крашенная?) волосы были собраны в хвостик на левой стороне головы. Обычно такую прическу носят анимедевочки на физкультуре, когда хотят продемонстрировать РЕШИМОСТЬ. На ней был наряд горничной. Это зачем? Милашка. Раскланялись.

На этом участники клуба закончились, и Ватанабе-сенсей замолчала, глядя на меня. Понятно, все сам.

– Одзава Иоши, приятно познакомиться, надеюсь мы поладим, – поклонился я пространству.

Моя теория о наличии качка в каждом клубе оказалось неверной.

Ватанабе-сенсей усадила меня на стул, заняла свое место. Раздался свист закипевшего чайника, Мацуи-сан подошла к ранее незамеченному мной столику с чайным набором, начала заваривать. Заметив мой недоуменный взгляд, Ватанабе-сенсей пояснила:

– Мы дежурим по очереди. В обязанности дежурного входит приготовление чая. Девушки надевают костюм горничной, а мальчики – дворецкого.

Вот оно что. Для атмосферы, надо полагать.

– Не переживай, Иоши, тебе таким заниматься не придется, – улыбнулась Кохэку.

– Это замечательно. Ничего не имею против косплея, но мои навыки приготовления чая никуда не годятся, – вздохнул я. Ребята сочувственно покивали. Мацуи-сан поставила перед всеми по блюдечку, кружке и ложечке. Неплохой сервис.

– Итак, Одзава-сан, сегодня мы читаем Макбета, – объявила Ватанабе-сенсей, – Ты знаком с этим произведением?

Ох уж этот Шекспир. Везде он. Нет, я не спорю, Шекспир – гений, основоположник жанра и вообще великий, но как же его много.

– Да, знаком. Правда, в оригинале не читал, – кивнул я. Только перевод Пастернака.

– Это замечательно, – разулыбалась Ватанабе-сенсей, протянула мне книжку, – Тогда, на правах гостя, начнешь? Список действующих лиц можешь пропустить.

– Не по ролям? – удивился я.

– Не сегодня, – покачала головой «англичанка».

Ну ладно, чо. Я открыл книжку, откашлялся и заскрипел голосом, имитируя каноничную зловещую речь ведьмы:

– When shall we three meet again? In thunder, lightning, or in rain?

Ребята заржали. Ватанабэ-сенсей шикнула на них и назидательно выдала:

– Напрасно вы смеетесь. Одзава-сан очень верно передал тон. Шекспир специально выстроил фонетику в репликах ведьм так, чтобы у носителя языка в голове они звучали таким образом.

Какой я молодец, правильно усвоил одну из просмотренных лекций из интернета. Продолжил.

– When the hurlyburly’s done, When the battle’s lost and won, – добавил в голос бульканья. Ребята снова захихикали, Ватанабе-сенсей шикнула уже громче.

– А здесь мы слышим бульканье котла. Ведьмы ведь часто варят зелья. Это тоже часть замысла Великого Барда, – пояснила она, похвалила меня: – Одзава-сан, удивительно, насколько точно у тебя получается уловить замысел Шекспира.

– Вовсе нет, – покачал я головой, – Просто смотрел несколько американских мультфильмов, в которых ведьмы разговаривают именно так.

– Вот оно что! – покивала Ватанабе-сенсей, – Продолжай.

Я почитал еще несколько минут, и по команде учительницы передал книжку местному президенту. Ну что тут сказать? Ее акцент был не настолько ужасен, как у Кохэку, но все равно звучало смешно. Впрочем, виду я не подавал. Нехорошо смеяться над чужими стараниями. Где-то слышал, что для азиатов учить гайдзинские языки так же сложно, как для гайдзина – азиатские.

Когда «Макбет» совершил полный круг, я уже почти засыпал. Как и ожидалось от клуба изучения инглиша – абсолютное уныние. Ну хотя бы чай вкусный.

– На сегодня достаточно, – хлопнула в ладоши Ватанабе-сенсей, – Теперь давайте перейдем к чтению писем. Фукуда-сан, начнешь?

Кохэку кивнула, достала из сумки конверт, из него – лист бумаги. Оказалось, что члены клуба состоят в переписке с учениками из разных стран. Кохэку переписывалась с девочкой из Шотландии. Ивамото-сан – со школьником из Италии. Кавамура-сан – с мальчиком из США. Мацуи – с девочкой из ЮАР. Вся переписка велась на английском. Содержимое писем не представляло интереса – стандартное как дела, чем занимаешься и так далее.