– А какой у брата Кохэку состав группы? – Поинтересовался я.

– Сам он поет и играет на ритм-гитаре. Еще у них есть ударник, басист и соло-гитарист. Жена брата Кохэку – его, кстати зовут Акира, как в том аниме, – Хихикнула Хэруки, – Играет на клавишах и тоже поет.

Я одобрительно покивал. Состав вполне подходит под мои требования.

– А они давно играют? Какой у них уровень? – Задал я следующий вопрос.

– Играют уже пару лет – Фукуда-сан собрал их сразу по возвращении из Америки. Уровень? – Она задумалась, – Ну, играть они точно умеют, – Не стала хейтить звезд местного масштаба деликатная Хэруки. Ладно, за пару лет даже обезьяну можно научить играть.

В окне мелькнула знакомая парочка – одетый в черную футболку и черные джинсовые шорты Исида и наряженная в легкое бежевое платье Мурата-сан. Исида явно тренировал силу воли, потому что почти не косился на внушительное декольте спутницы. Все-таки я неправильный попаданец – из всего цветника вокруг меня выбрал девушку с самой маленькой грудью. С умиленной улыбкой посмотрел на Хэруки. Она немного смутилась и покраснела. Милашка!

Оставив ее на месте, выскочил из ТЦ и помахал ребятам, привлекая внимание. Они с удивлением осмотрели мой вид, мы поздоровались, и я провел их внутрь. Президент опаздывала – ай как нехорошо. С другой стороны – начальство не опаздывает, а задерживается. Заметил, что Мурата-сан с Исидой-саном до сих пор обращаются друг к другу формально, а не по именам, но делать с этим ничего не стану – вопреки заявлению президента, никаким сводником я не являюсь – Хэруки по сути пришла ко мне сама, за что ей огромное спасибо. Кейташи с Кохэку тоже сошлись сами, мы с Хэруки поучаствовали в их отношениях только косвенно – как повод побыть в тесной компании. У Кеиджи вообще договорной брак прямиком из средневековья.

Спустя десяток минут трепа на общечеловеческие темы наконец-то заметил выбирающуюся из такси немного растрепанную Такераду-семпай. Явно торопилась. Проспала чтоли? На ней было то же самое синее платье, в котором она когда-то в компании отца приходила ко мне.

– Простите за опоздание, я вчера немного засиделась, поэтому не услышала будильник, – Поклонилась она вышедшим из ТЦ нам. Заверив президента, что ничего страшного не произошло, посмотрели на Хэруки.

– Надо ждать Кохэку, – Извинительно развела она руками, – Мы вчера созванивались, так что о времени и месте встречи она знает. Подождем еще немного?

– Почему бы и не подождать, – Пожал я плечами. В ТЦ неплохо, там кондей есть.

Посидели еще минут пять, и, наконец, увидели приближающееся к торговому центру трио: одетая в бежевую блузку с такого же цвета юбкой Кохэку, высокий худощавый смазливый янтарноволосый японец – явно ее брат. Ему бы немного штукатурки, волосы подлиннее и обтягивающий черный наряд вместо одетых на него джинсовых шорт и белой рубахи с коротким рукавом, и получится вылитая звезда жанра J-rock. Последней в трио рассмотрел темноволосую девушку весьма привлекательной европеоидной внешности ростом чуть ниже Акиры, одетую в джинсы и черную блузку без декольте. И не жарко ей? В этот момент я понял, что никакой ручной Evanescence из них не получится, потому что жена Акиры была беременна. Месяц этак четвертый. Я опоздал. Музыканты уже поняли, что успех им не светит, остепенились, нашли работу и решили строить семью. Хороший вариант, на самом деле. Альтернатива ему – безысходность и алкоголизм. Наркозависимость, как вариант. Искренне рад за молодую семью Фукуда.

Поздоровались-поклонились, познакомились. Хэруки они уже знали, а жену Акиры звали Сара, отчего я хохотнул про себя, вспомнив тонны анекдотов про «Сарочку». Кохэку извинилась за опоздание, и мы пошли за ее братом.

– Насколько я понял из путанных объяснений сестры, – Начал разговор Акира, ехидно покосившись на Кохэку, – Вы – литературный клуб, так?

Мы кивнули.

– И вы придумали песню, которую хотите аранжировать?

Мы снова кивнули.

– Страшная сказка?

И снова кивнули.

– Что ж, это может быть интересно, – Подвел он итог.

– Мы бы хотели сделать песню в стиле «панк», – Прояснила Хэруки. Акира посмотрел на нее и держащегося за ее руку меня, хохотнул.

– Могла бы и не говорить! Чего это вы вырядились как американские подростки на концерт?

– Контролируемый подростковый бунт, – Улыбнулся я. Ребята посмеялись.

Через какое-то время мы подошли к двухэтажному офисному зданию. Обойдя его, подошли к ведущей на цокольный этаж лестнице. Услышали доносящуюся из-за двери музыку.

– Это наша репетиционная база, – Без нужды объяснил Акира, – Скинулись и выкупили помещение, оборудовали. На любимое хобби никаких денег не жалко! – Широко улыбнулся он жене. Та ответила ему тем же. Выглядят как вполне счастливые люди. Ладно, музыкантов везде как грязи, еще найду подходящих.

Акира открыл перед нами дверь, и мы услышали окончившуюся позорной «лажей» гитарную солягу. Музыка стихла, и, идя по короткому увешенному плакатами разных групп коридору – узнал Битлз, Лед Зеппелин, Роллинг Стоунс, Рамонэс и АС/DC, мы услышали небольшой диалог:

– Иоичи, ты опять лажаешь! – раздался недовольный мужской голос.

– Отстань, это моя первая ошибка за месяц! – огрызнулся другой голос. Понятно, Иоичи – это соло-гитарист, – И вообще, смешно слышать упреки от того, на чьем инструменте всего четыре струны, Кэтсуо!

Ясно, Кэтсуо у нас басист.

– Хо, думаешь, бас-гитара это просто? А вот так ты сможешь?! – Расстроился Кэтсуо и выдал очень достойный слэп, который нам пришлось прервать своим появлением.

Бегло осмотрел помещение – репточка как репточка, по одну сторону – небольшое возвышение, на котором располагались: ударная установка, комбари, усилитель, микшерный пульт, провода от которого вели к солидно выглядящему магнитофону. На полу – гитарные «примочки» с педалями. Не знаю, как такое правильно называется. Чуть в стороне от установки – довольно внушительный синтезатор марки «Yamaha». Также на «сцене» находилось три микрофонных стойки с микрофонами. Напротив – пара небольших диванчиков рядом с кулером и столом с чайником.