– А это чего это? – После обязательных приветствий и поклонов спросил я.

«Новые» музыканты, все как один, высказались на тему: «Smells Like Teen Spirit» – настоящая бомба, и им очень интересно увидеть рождение следующих хитов, чему они будут способствовать изо всех сил, ибо работать теперь будут не только за бабло, но и ради искусства!

Ладно, пускай. Я сказал пару напутственных слов, подошел к микрофону, спел вторую песню «демки». Знающий английский язык «оперный» вокалист краснел, аки девица, но комментариев не отпускал. Далее я подошел к клавишнику и начал свое стандартное:

– Нужно вот такое: «Тун-ту-ду-дун, ту-ду-ду-ду-ду-ду-дун».

Когда не знакомые с моим «уникальным творческим методом» музыканты подключились к производству «Нирваны», у нас уже была готовая «простынь», поэтому на роже клавишника читалось «Это что, шутка?», но, верный профессиональной этике, он послушно постарался изобразить напетое мной.

– Надо повыше. Еще. Ага, как-то так. Теперь такой же квадрат, но на понижение. Нет, вот так: «звуки ртом». Ага, хорош! Вот эти два квадрата будут звучать на протяжении всей песни.

Клавишник кивнул с видом «а мне-то чо, надо всю песню нажимать четыре кнопки, буду нажимать», и пошел рабочий процесс, который занял два следующих дня – получилось гораздо проще, чем я ожидал – клавишный проигрыш считай метроном, под который все и подстраивается, поэтому я в основном регулировал уровень «мяса». В первую половину дня субботы музыканты записали свои партии, и мы со звукачом занялись сведением. Нужного уровня звучания никак не удавалось добиться, поэтому придется просидеть еще и понедельник. Воскресенье – святой день, я лучше руку себе отпилю, чем останусь без свидания с лучшей девочкой, которое мы провели так сказать «комплексно» – посетив кино и посмотрев какой-то понравившийся Хэруки фильм про любовь, затем покушали пиццы и, переодевшись поудобнее, прокатались на великах до самого вечера, отыскав несколько мест с потрясающим видом. Лучший день за всю неделю!

В понедельник сведение продолжилось, и наконец-то гора родила мышь. Довольный, «перекатал» запись на кассету и отправился на урок музыки, где провел пару утомительных часов. Прогресса пока нет – Курихара-сенсей вбивает в меня азы, но энтузиазма хоть отбавляй – с профильными знаниями воровство песен значительно ускорится и выйдет на новый уровень.

По пути домой зашел к Аоки, не отказал себе в удовольствии пригласить на прослушивание нового шедевра Ринтаро-сенсея и воткнул кассету в магнитофон, не забыв сделать погромче. Дед не выдержал и покинул комнату Хэруки, зажав уши. Ржака! Девушке же очень понравилось, и я был как следует расцелован.

Как-то так дальше и пошло – пишем песни, ходим на тренировочку и уроки музыки, в воскресенье – свидания, а по вечерам – сестренка. Увы, ни малейшей возможности остаться с Хэруки наедине так и не подвернулось, и я уже почти созрел, чтобы пересмотреть свое отношение к посещению любовного отеля, но пока держался. Кроме того, верный своему слову, таскал девушке песни по мере готовности. Третья была принята сдержанно, а вот четвертая заставила девушку прослезиться. Пятая и шестая восторгов уже не вызвали, и Хэруки оставила, так сказать, "на репите" две первых и четвертую. Четвертая – понятно, а вот две первых…

– Слушай, Хэруки, когда мы только познакомились, ты пришла ко мне и там по телевизору показывали концерт с эстрадной музыкой. Помнишь?

– Помню! – Мило зажмурилась Хэруки, вспомнив тот момент.

– Тогда ты сказала, что тебе нравится именно такая музыка, а теперь… – Я развел руками.

– А ты тогда сказал, что тебе нравится потяжелее, вот я и начала слушать Dead Kennedys и AC/DC, – Улыбнулась она, – Они мне всегда нравились, но после общения с тобой я слушаю тяжелую музыку все больше и больше. А это… – В комнате играла "песня № 2", – Это что-то невероятное!

И вот, аккурат в последний вечер июля, настал момент истины! Принеся из комнаты Чико магнитофон, мы с отцом разместились на кухне, не забыв пригласить Чико и Есикаву-сан в качестве фокус-группы, и я поставил полную, «шестипесенную» демку.

От первых двух батя краснел, вздыхал, хватался за голову, но мужественно терпел. Сестренка же весело «колбасилась» не вставая со стула. Есикава-сан задумчиво смотрела на меня, притоптывая ножкой. Когда вторая песня доиграла, батя выключил магнитофон и уставился на меня, всем видом излучая мировую скорбь.

– Бать, надо уметь разграничивать личность автора и его творчество, – На всякий случай оправдался я.

– «Хонда» позиционирует себя как компанию, выступающую за семейные ценности, – Вздохнул он.

– А есть какая-нибудь компания, которая этого не делает? – Удивился я, – И вообще, в этих песнях разве есть что-то плохое об институте семьи?

– Я думал, что ничего хуже того, что было по радио, ты не напишешь, – Продолжил вздыхать батя.

– А это и не хуже, это лучше! – Улыбнулся я, – Как вам? – Повернулся я к няне и сестренке.