— Мяу! — подошел ко мне Сакамото-сан, запрыгнул на ноги, потерся о живот. Я погладил его. Он встал на задние лапки, оперся передними о мою грудь, посмотрел в глаза.

— Мяу! — требовательно мяукнул он.

— Говоришь, чтобы я встал? — попытался я угадать.

— Мяу! — а это прозвучало утвердительно.

— Да, надо бы встать. Полежать в ванне, пожрать. Завтра в школу все-таки, а время позднее. Эх, Сакамото-сан, ты всегда появляешься вовремя. Дай мне пару минут, хорошо? — попросил я котика. Он свернулся калачиком на моих ногах и замурлыкал. Я прикрыл глаза. Почти хорошо. Не было бы еще этого чувства вины…

К черту! Сидеть и пускать нюни — нифига не выход. Я взял котика на ручки, поднялся на ноги и отнес его к коробке, положив туда. Кот зевнул, помял лапками лежащую на дне коробки Гандам-футболку и улегся спать. Я же двинулся в ванную, разделся, лег в горячую воду. Совмещающиеся сосуды — вода из душа льется в ванну, а потом вытекает в канализацию. Дед мог бы и закрыть водичку-то. Воткнул пробку, закрыл душ. Расслабился. Неплохо согрелся. Выйдя из ванной, сделал бутерброд. Включил телевизор, нашел новости. На экране — очкастый мужик с красным пятном на плеши. Под ним надпись — Михаил Горбачев, генеральный секретарь ЦК КПСС.

— Да что за день-то?! Только тебя и не хватало! — сломавшись, заорал я и выключил телевизор. Пошло оно все. Нашел снотворное, выпил таблетку, поднялся в комнату. Настроение — хуже не бывало. Пожалуй, это был самый длинный и тяжелый день моей анимежизни. Значит, дальше будет только лучше?

С робкой надеждой на это я уснул.

Сквозь сон услышал звон будильника. С трудом открыл горящие огнем глаза, выключил будильник. Состояние — чудовищное. Отлепил лицо от пропитавшейся потом подушки, кое-как сел на кровати. Меня бил озноб, в горле першило. Попробовал сглотнуть и болезненно сморщился. На недосып и снотворное это не спишешь. Вчерашнее купание в речке не прошло бесследно. Я заболел. Пошатываясь, поднялся с кровати и оделся в домашнее. Идти в таком состоянии в школу — быть идиотом.

Держась за перила лестницы, спустился вниз, подошел к телефону, в записной книжке нашел номер первого попавшегося одноклассника. Им оказался Кейташи. Набрал, послушал гудки:

— Алло! — раздался в трубке приятный женский голос.

— Доброе утро, это Одзава Иоши, одноклассник Саито-сана. Могу я с ним поговорить? — просипел я в трубку.

— А, Одзава-сан! Мой сын много о тебе рассказывал! Сейчас я его позову.

Мама Кейташи, да? Услышал стук трубки о поверхность, шаги, неразборчивые голоса. Опершись на тумбочку, я ждал. Как же мне погано…

— Алло! Привет, Иоши! Чего звонишь?

— Кейташи, я заболел. В школу сегодня не приду. Можешь сказать об этом Араки-сенсею?

— Могу, но почему ты сам не позвонил ему? — задал он логичный вопрос. А действительно, почему?

— А зачем мне тогда нужен ты? — вяло отшутился я.

— Пошел ты! — хмыкнул Кейташи. Потом вздохнул и сказал: — Хорошо, я передам. Поправляйся, Иоши!

— Спасибо, выручил, — поблагодарил я друга и положил трубку.

Надеюсь, Хэруки сейчас лучше, чем мне. Задумчиво посмотрел на телефон. Может, позвонить ей? Вспомнил злобный взгляд деда, поежился. Не буду звонить.

Поднялся в батину комнату, сорвал с его кровати одеяло и подушку — мои промокли насквозь. Надо бы кинуть постельное белье в стиральную машинку, но сил не было. Все потом. Бросил подушку и одеяло на диван в гостиной. В аниме персонажи обычно болеют, смирно лежа на кровати в своей комнате и глядя в потолок. Я так не хочу — скучно же. Скука — болезнь намного хуже простуды!

На кухне покормил Сакамото-сана, настрогал себе бутербродов. Вылил в стакан остатки лимонного сока. Витамин «Цэ» — хороший витамин. Отнес это все на столик в гостиной. Порылся в домашней аптечке, нашел аспирин, какие-то капли для носа (на них был нарисован анимешный кот, значит хорошие), ингалятор для горла и градусник. Градусник был меньше тех, к которым я привык. Видимо, его нужно вставлять в рот? Все это забрал с собой туда же. Чтобы человек болел с комфортом, нужно чтобы кто-нибудь ухаживал за ним. Сакамото-сан на роль сиделки подходит слабо, так что хотя бы пусть все будет под рукой.

Включил телевизор и видак, воткнул кассету с «Видеодромом». Карпентер хорошо заходит под хреновое самочувствие. Зажав ртом градусник (так и хочется куснуть, уж не знаю почему), сел на диван, завернувшись в одеяло, и приготовился следить за приключениями продюсера порно-канала, озабоченного поисками годного контента.

Через пару минут достал градусник. Ууу… 38,8. Нехило. То-то меня так трясет. Без энтузиазма пожевал бутерброд, выпил аспирин, закапал капли (соплей пока не было, но, уверен, все впереди), пшикнул в горло. Прилег, глядя в экран. Так-то чего не болеть? Не заметил, как уснул. Снилась мне какая-то мрачная муть. Хорошо, что я ничего не запомнил.

Когда я открыл глаза, дом заливал солнечный свет. Видимо, уже далеко за полдень. Глянул на часы — так и есть. Фильм давным-давно закончился. Превозмогая телесную немощь силой духа, встал, сгреб пропотевшее одеяло, снял пододеяльник. Одеяло кинул на сушилку. Туда же отправилась мокрая подушка, лишившаяся наволочки. Поднялся в комнату, переоделся. Шмыгнул носом — вот и сопли. Глянул на себя в зеркало, увидел бледное, красноглазое лицо Иоши. На голове растрепанные, мокрые от пота волосы. Очень хотелось принять душ, но пока нельзя. Взял со своей кровати одеяло и подушку. Немного влажные, но лучше мокрых насквозь батиных. Кинул пропотевшие шмотки с постельным бельем в стоящую в подвале корзину для белья. Там же, в подвале, нашел банку консервированных ананасов. На кухне открыл банку, поискал вилку. Не нашел. Чертыхнулся, взял палочки. Долбаная Япония.