— Меня зовут Нагата Котонэ, я школьная медсестра.

Доктор холодно поклонился в ответ:

— Сугавара Кента.

Интересно, а когда я начал отличать «холодные» поклоны от обычных? Анимежизнь удивительна.

Доктор пошел ко мне, медсестра сказала:

— Температура 39.6, я думаю…

Доктор перебил:

— Спасибо, Котонэ-сенсей, вы нам больше не нужны. Можете вернуться к детям. Я сам сообщу директору о состоянии моего пациента.

Как грубо! Чего это он взъелся? Из-за того, что она не пришла вчера? Так это только моя вина.

Лицо медсестры дернулось, но она справилась с собой, еще раз поклонилась доктору и сказала мне:

— Одзава-сан, я навещу тебя завтра.

— Спасибо, Нагата-сенсей. И простите, что не позвонил вам вчера, — просипел я, давая понять доктору, что она не при чем. Он не впечатлился. Нагата-сенсей вышла из гостиной. Доктор посмотрел на Хэруки и мягко сказал ей:

— Аоки-сан, тебе пора в школу. Не беспокойся, я позабочусь об этом юноше.

Переставшая плакать после прихода доктора Хэруки кивнула и сказала мне:

— Я приду после уроков. Делай все, что скажет доктор Сугавара, хорошо?

Я кивнул, она поклонилась доктору и вышла в коридор. Оттуда послышался голос школьной медсестры:

— Подвезти тебя, Аоки-сан?

— Да, спасибо большое.

Я сразу проникся доверием к Нагате-сенсей.

Тем временем доктор сунул градусник мне в рот, сходил на кухню, взял там стул, сел рядом со мной. Скрестил руки на груди, посмотрел на мою «аптечку» и печально вздохнул.

Да понял я, понял! Больше никакого самолечения!

— Одзава-сан, нельзя легкомысленно относиться к своему здоровью. Это эгоистично. Подумай о людях, которые беспокоятся за тебя, — мягко пожурил меня доктор. Линзы в его очках были очень толстыми, увеличивая глаза. Вместе с полнотой доктора это создавало ощущение исходящей от него доброты и тепла. Интересно, он специально носит такие очки?

Я кивнул. Доктор тепло улыбнулся и достал из моего рта градусник. Посмотрел. Вздохнул снова. Спросил:

— Как ты себя чувствуешь? Где болит?

— Болит горло, нос заложен, кружится и болит голова. Еще ноет поясница.

— Поясница, значит? Хм…

И что это должно значить?

Сугавара-сенсей воткнул в уши фонендоскоп, послушал мою грудь и спину. Сказал:

— Сейчас я сделаю тебе укол. Он собьет температуру. После этого отвезу тебя в медицинский центр. Нужно сделать анализы и флюорографию.

Он залез в принесенную с собой сумку, достал оттуда шприц и какую-то ампулу. Сделал укол в ягодицу. У доктора оказалась «легкая рука», укола даже не ощутил. Или это из-за температуры?

— Помочь тебе одеться? — спросил доктор, добавил: — Не думаю, что потребуется госпитализация. Обычной одежды вполне достаточно. Не переживай, потом я отвезу тебя домой.

Я покачал головой, медленно поднялся с дивана, доктор, сидя на стуле, напрягся, словно приготовившись поймать меня, если я начну падать. Какой молодец. Медленно, держась за стену, поднялся к себе, переоделся в Гандамовый мерч. Больше чистых вещей у меня не осталось. Пофиг. Я слишком вымотан, чтобы комплексовать. Спустился вниз, доктор уже ждал меня в коридоре, надев пальто поверх халата. Я одел ветровку, чтобы обуться пришлось сесть на пол. Побоялся, что упаду, если наклонюсь. В прошлой жизни температура меня так не корежила. Особенность японского организма? Или только Иоши? Неважно.

Вышли из дома. Сакамото-сан воспользовался возможностью и выскочил в открытую дверь. Интересно, как он отнесся к такому количеству визитеров? Доктор меня не торопил, я закрыл дверь, и мы медленно пошли к машине. У доктора была не Тойота, а Ниссан. Он усадил меня на заднее сиденье, сел за руль, и мы поехали. По пути я задремал.

Я шел по выжженым солнцем пустошам. За спиной у меня висел полупустой рюкзак, все содержимое которого я знал наизусть. Ресурсы — главная ценность этого умирающего мира. Мой путь лежал к руинам на горизонте. Надеюсь, там осталось что-нибудь полезное. О них мне рассказал старый хрыч, приторговывавший информацией в единственном на многие сотки километров вокруг еще живом поселении. Надеюсь, руины стоят отданных мной четырех «пятерок». Это были мои последние патроны. Уже давно не находил я ничего действительно стоящего. Эти руины — моя последняя надежда выбраться из финансовой ямы.

Дойдя до руин, я разглядел останки того, что когда-то было супермаркетом. Большая удача! Если там осталось хоть что-то, ходка уже не напрасна. Осторожно вошел внутрь — никаких мутантов после Катаклизма, слава богу, не появилось, но каннибалов хватало. Люди — главный враг людей. Такова наша природа. Пройдя мимо обвалившихся пустых полок, углубился внутрь помещения. Нашел пару банок тушенки. Отличный улов, но этого мало. Продолжил поиски. В самом конце супермаркета когда-то располагалась аптека. Внутри удалось отыскать пяток целых шприцев, несколько упаковок бинтов, пару пачек ваты и много различных таблеток. Понятно, что их срок годности давно и безнадежно закончился, но медицина со времен Катаклизма стала сильно проще. Набивая рюкзак, я был счастлив. Если удастся добраться до Города, не напоровшись на рейдеров, можно месяц не вылезать из любимого борделя. Вспомнив пышные формы тамошних работниц, сглотнул слюну. Усилием воли успокоил нервы. Пока лут не продан — его не существует.