Его золотые глаза вдруг заполнили все пространство, тело девушки стало ватным. И она вспомнила все, что произошло в последнюю ночь охоты, день рождения, детство…

Когда видения, яркие, как крылья весенних бабочек, реальные, будто она переживает все заново, закончились, она упала к ногам мучителя. Было тяжело дышать, тошнота подкатывала к горлу.

— Что ты за тварь? — С ужасом прошептала она.

Существо рассмеялось, запрокинув голову.

— Жизнь твоя скучна. Признаться, я ожидал разведчика от смертных. А ты — жалкая девчонка, которая жива по прихоти моего верного Советника.

Кейн нарочито брезгливо поморщился. В этих фиолетовых глазах можно было утонуть! Жемчужные волосы спадали на плечи, голова гордо вздернута, хотя смертную била дрожь. Детально и ярко запечатлелись ее личные воспоминания, будто он сам лично присутствовал в ее жизни. Что-то было не так с лоринкой!

— Прошу прощения, милорд.

Воздух сгустился, в комнате появился Фауст. Он встал рядом с Жанной, помог ей подняться, накинул на ее плечи свой мундир.

— Ты возишься с ней, как с куклой, Фауст. — Усмехнулся Кейн. — Зачем тебе это ничтожество? — К его изумлению, девчонка спряталась за спиной князя Гевальт.

Конечно, она не понимала, о чем сейчас говорили два жутких существа, этот язык не был ей знаком. И от этого становилось еще страшнее. И все же, Фауст явно был единственным меньшим злом.

— Ты обещал мне награду, Кейн. Награду за двух дезертиров. Вот их зубы. — Фауст с достоинством протянул королю четыре клыка.

Король невозмутимо взглянул на трофеи.

— Я не сомневался в твоей ловкости.

Казалось, он вовсе забыл о девчонке, с любопытством рассматривая добычу князя.

— Она — моя награда. — Мягко произнес Фауст, кивая головой за спину, где еле держалась на ногах чужестранка. — Это мой трофей.

— Я не привык, чтобы мои приказы обсуждались, — заупрямился Кейн. — К тому же, ей удалось преодолеть магические барьеры Костяных гор. Она должна умереть.

— Я свой выбор сделал. — Отрезал Фауст. — Безопасность Костяных хребтов — задача Лилит и Лино ди Герра.

Беловолосый задумчиво окинул взглядом непрошенную гостью.

— Играй со своей куклой. — Скривился Кейн. Он снова принялся рассматривать клыки, подаренные Фаустом. — И пусть не попадается мне на глаза. Я с удовольствием поужинаю ее душой.

Жанна, переодетая в пышное голубое платье с золотой вышивкой, бездумно смотрела на зимний сад. Она была растеряна. Огромное душевное напряжение отступало, холодная логика пыталась найти разумное объяснение всему, что произошло. Она сошла с ума и не иначе. По-другому и быть не могло.

Накануне охоты она получила письмо от Луи, в котором ее старший брат описывал странные и пугающие вещи. Он писал о поражении королевства Дрейтон, о кровожадных существах, что превосходили доблестных солдат Оринберга скоростью и числом. Жанна решила, что Луи шутит, чтобы посмеяться над легковерной сестренкой. Но теперь ей было не до смеха.

Но как? Как она попала к этим… чудовищам? Или они подошли так близко к столице?

Фауст появился тихо и не заметно. Точно из воздуха соткался высокий и гибкий силуэт.

— Не тревожься. — Мягко произнес он, вкладывая в слова что-то особенное, успокаивающее. — Здесь ты в безопасности.

Девушка вздрогнула от неожиданности, обернулась на бархатный голос. Тревога угасала как тлеющие угли в глазах этого существа. Бояться было нечего. Кроме короля… До сих пор она видела перед собой его острое скуластое лицо, переполненное отвращением.

— Кто он? И почему вы говорили обо мне, как о куске мяса? — Бледным голосом спросила она. — Словно я — хромая лошадь на рынке.

— Прости. — Он вздохнул, взял ее руку за кончики пальцев, слегка коснулся губами. — Кейн слишком прямолинейный и жестокий. Война — вот его интересы. Мы — верийцы, нам свойственно думать о людях, как о еде.

— Верийцы? — Она задумалась. — Пьете кровь? Так почему ты не убил меня? — Девушка холодно отстранилась. — Зачем оставил жизнь и ведешь себя так, будто мы давние друзья? Тебе какая выгода от моей жизни? — Она попыталась встать, но изнеможённое болезнью тело отказалось повиноваться.

Жанна застыла, ожидая реакции. Похоже, не все эти твари вели себя высокомерно и вспыльчиво. Лицо Фауста, обладающее чертами, несомненно, благородными, осталось радушным, не смотря на услышанные обидные слова.

— Верийцы питаются чужими душами.

— Не все ли равно? Живете за счет других — значит, вампиры. — Упрямо заключила Жанна.

— Как тебе будет угодно.

— Я хочу домой. — Девушка нахмурилась. — Я не знаю, как сюда попала, ваш король может быть спокоен: даже если я расскажу о вас другим людям — меня поднимут на смех и отправят в дом для душевнобольных.