— Я ничего не понимаю. — Жанна удивленно уставилась на Рейну. — У вас здесь просто сумасшедший дом.

— Я вам потом все объясню. — Рейна снова принялась растирать Жанну полотенцем. — А хотите — князя расспросите. Он лучше расскажет. Он ученый, не то что мы — смертные. А сейчас — переодеваться, и чтоб никаких слез! А бояться, госпожа, у нас некого. Никто вас пальцем не тронет, уж я прослежу.

Жанна впервые улыбнулась: горничная выглядела грозно и решительно. А что она могла против своего господина?

Но на душе стало спокойно.

— Волосы то какие! — Вздохнула Рейна. — Загляденье! Мы их сейчас высушим, Герда прическу сделает! Она раньше у княгини-матери служила! Да та совсем разлютовалась после… Опять я лишнее! В общем, отправила девчонку к нам. Никак шпионить наставила.

Дверь отворилась и вошла еще одна девушка. Не в пример Рейне, вторая горничная выглядела отстраненно и собрано. Она вежливо кивнула гостье.

— Князь велел помочь вам одеться. Меня зовут Гердой.

— Явилась наконец-то! — Хмыкнула Рейна. — Давай, давай, поторапливайся! Госпожа тебя до рассвета ждать чтоль должна? — Рейна уперла руки в боки.

Несмотря на свой добродушный вид, Рейна явно имела власть над слугами, потому как Герда лишь поджала губы и принялась расчёсывать и сушить волосы Жанны.

— Вы, госпожа, не обращайте внимания: у нас тут половина слуг пришибленные от страха после войны с Невеккет. Весь мир на ушах стоял, ну и смертным досталось маленько.

— С кем? — Удивилась Жанна.

Она сидела возле зеркала, наблюдая за работой Герды. Горничная ловко собирала локоны в простую, но красивую прическу.

— Ты в своем уме, Рейна? — Вдруг подала голос Герда. — Откуда ее светлости знать такие вещи? Простите, госпожа, гости из других миров у нас не бывали прежде. Князь сам расскажет все, что посчитает нужным. — Обратилась она к Рейне. Ее зеленые глаза гневно сверкнули.

Рейна хотела отчитать девушку, но передумала. Так и застыла с открытым ртом, вызвав невольную улыбку Жанны.

— Да что-то заболталась я. — Спохватилась Рейна. — Платье ее светлости помоги выбрать.

Рейна проводила молодую гостью в столовую, где ее уже ждал хозяин замка.

— Замечательно! — Он обошел ее вокруг, рассматривая с головы до пят.

— Благодарю. — Девушка покраснела. — Платье, действительно, прекрасно.

Своих вещей у девушки не было, но Герда приготовила для нее все необходимое. У князя была супруга или сестра? Одежда пришлась в пору, точно мерки снимали с самой графини.

— Что за вздор. Оно прекрасно только благодаря тебе.

— Вы смущаете меня, князь.

— Дорогая, давай оставим светский тон, ведь мы почти друзья, верно?

Жанна покорно кивнула.

— Ты боишься меня? — Князь нахмурил черные брови. — В Маледиктусе ты чувствовала себя увереннее. Посмотри на меня.

Девушка вскинула испуганные как у зверька глаза.

Лицо у князя было красивым и приятным, но привычка повелевать проглядывалась как в плотно сжатых тонких губах, так и в чуть надменно приподнятых бровях. И было что-то чужое в больших золотых глазах.

— Я не причиню тебе вреда. — Пообещал он, и Дар, вложенный в слова, Дар убеждения, подействовал моментально.

— И я когда-нибудь вернусь домой?

— Разумеется.

Блюда вовремя ужина были вполне привычны: никаких отрубленных руки и крови. Фауст рассмеялся и чуть снисходительным тоном объяснил:

— Кровь утоляет голод только полукровок, дорогая Жанна. Они черпают в ней бессмертие и магию чужих душ. Истинные обладают Даром извлекать эту энергию без физического контакта.

Жанна недовольно приподняла бровь, ей не понравилось, что к ней обращаются свысока.

— Я бы хотел показать тебе весь замок, но, боюсь, его сначала нужно привести в порядок. Это займет время. Быть может, моя коллекция картин развлечет тебя?

— Буду рада. — Вежливо улыбнулась гостья.

Она совсем не знала, о чем говорить с хозяином замка, чувствовала себя неловко. Пристальное внимание только вызывало тревогу.

В картинной галерее девушка долго блуждала, рассматривая работы незнакомых ей художников. Она то подходила совсем близко, то делала несколько шагов назад. Ее губы тихонько бормотали, а глаза восхищенно лучились.

— Кто писал эти полотна? — Наконец восторженно спросила она.

Фауст все это время смотрел на нее саму как на создание какого-то мастера.

— Так ли это важно? — Его янтарные глаза изучали каждую эмоцию Жанны, сознание осторожно соприкасалось с мыслями гостьи.

Девушка была красива. Совсем юная, немного наивная. Однако же в ней явно скрывался упрямый и сильный характер, живой ум и богатая фантазия. Возможно, поэтому она и не сошла до сих пор с ума от всего, что с ней случилось: ее это не шокировало.