Они знали друг друга всю жизнь и никогда не могли представить, как обернется судьба. Тайны одного никогда не должен был узнать другой. У них разные интересы и желания, большая разница в возрасте и непреодолимое сексуальное притяжение. Однажды летом их мир перевернулся. Все тайны, подобно змеям, выползли наружу и крепко связали по рукам и ногам. Еще никогда им не было так тяжело осознавать реальность. Еще никогда так сильно не хотелось ее изменить. Но чем сильнее они запутывались в клубок своих судеб, тем сильнее те начинали походить на языки пламени, готовые поглотить обоих.
Содержит нецензурную брань.
Часть I
Глава 1
Конец мая чаще всего уже похож на полноценное лето. Многие жители России строят планы на долгие каникулы и отпуска, всё больше проводят время на свежем воздухе, выезжают на дачи и на природу. В такой же солнечный и теплый майский денек пять лет назад возвращались с пикника поддатые родители Макса и его друга детства Виктора. И теперь мужчины стоят возле кованой оградки на городском кладбище, смотрят на четыре надгробные плиты и размышляют о жизни.
– Ну что? К нам? – спросил Виктор, поворачиваясь к другу.
– Конечно, – кивнул Макс. – Ровно год у вас не был.
– А раньше часто приезжал.
Максим взглянул на приятеля и скривил губы в подобии улыбки. Он действительно стал бывать у него намного реже, ссылаясь на неотложные дела. На самом деле причина была в другом, но Виктор считал, что ею стала смерть родителей. До этого печального события они чуть ли не каждые выходные проводили вместе. Их отцы были достаточно близки и старались, чтобы и сыновья сохранили длительную дружбу. Общение их детей из-за существенной разницы в возрасте было несколько напряженным. Но когда те повзрослели, шесть лет уже не казались непреодолимой пропастью. А еще позже Макс стал крестным отцом единственного сына Виктор – Евгения.
Мужчины закончили медицинский университет, но получили разные специальности. Виктор стал акушером-гинекологом и теперь заведовал родильным отделением в областном перинатальном центре. Женился на коллеге, ныне также заведующей диагностическим отделением. У Макса к тридцати пяти годам с семьей не сложилось, а о своей профессии психолога он всегда говорил скромно, не считая, что добился хоть какого-то успеха в этой области.
– Как Лена? – поинтересовался Макс женой друга, усаживаясь в свой черный внедорожник и надевая солнечные очки.
– Нормально, – покивал Виктор, пристегивая ремень безопасности и опуская солнечный козырек. – В диагностике спокойнее, это у нас каждый день – Хэллоуин.
Макс безумно соскучился по легкому общению и трепу с Чащиным и, кинув на него взгляд, улыбнулся. Он не вел жизнь затворника: часто выбирался в клубы и бары, посещал спортзал, но одиночество ощущал остро.
– Ты все еще один? – спросил Виктор, словно прочитав мысли друга.
– Да. Увы.
– Это потому, что никак не определишься с ориентацией.
– Я с ней определился.
– Бисексуальность – это не ориентация, а метание от одного к другому.
Подобный разговор начинался при каждой встрече. Виктор не был против гомосексуальности Макса, хоть и половинчатой. Его больше беспокоило одиночество последнего. Все отношения Туманова были недолговременными и заканчивались так же внезапно, как и начинались. Его парни и девушки казались какими-то безликими, одинаково серыми, хотя тот был мужчиной достаточно ярким и заметным. Одно время у них была общая компания друзей, и Макс являлся ее центром. Своих пассий на семейные вечера он приводил редко, а если такое и случалось, то те сидели тихие и незаметные. Естественно, Макс представлял родителям исключительно девушек, но Виктор видел и парней, больше похожих на тени Туманова, а не на полноценных партнеров.
– У меня есть постоянный любовник, понятно? – беззлобно отрезал Макс.
– Понятно. Как обычно, из тебя клещами ничего не вытащишь.
– Ты спрашиваешь, я – отвечаю. Лучше расскажи, как Женька? – имел в виду своего крестника Макс.
– А никак. Весь мозг вы*бал твой Женька!
– В смысле? Что случилось? Он же был хорошим мальчиком.
– Был да сплыл. Ты когда в последний раз его видел?
– Ну-у-у…
– Ага. Школу закончил кое-как, с тройками. В первую же сессию хвосты по всем предметам. Шляется непонятно где, дерзит, курит, пьет, может, еще и наркотой балуется. Спасибо, при матери матом не кроет. Сам посмотришь, если объявится.
– Он что, дома не живет?
– Ночует иногда. У него любовь, видишь ли.
Темные брови Макса поднялись на лоб. Своего крестника он действительно не видел года три, не меньше, и помнил его как стройного, невысокого, улыбчивого мальчишку, который вис у него на шее и требовал конфет. Подобной метаморфозы он не ожидал. В груди что-то екнуло, руки сильнее сжали руль. Появилось желание в этот раз непременно увидеть юношу.
Двухэтажный дом семейства Чащиных располагался в пяти километрах от города в небольшом поселке вдали от дороги, в окружении соснового леса. Именно поэтому много лет назад Виктор и приобрел участок в этом районе. Здесь был кристально чистый воздух, а от запаха сосен кружилась голова. Когда-то Макс безумно любил приезжать сюда и отдыхать от назойливых мыслей и повседневной рутины. Помимо самого дома, во дворе имелся гараж на две машины, баня с бассейном и беседка. На заднем дворе Лена устроила несколько грядок с зеленью и клубникой. В конце участка росли плодовые деревья, которые уже отцвели. А дальше тянулся лес.
Автоматические ворота отъехали в сторону, пропуская внедорожник во двор, где на крыльце дома уже ждала радушная хозяйка. На приветливом лице Елены расцвела улыбка, длинные, с бронзовым отливом волосы развевались на ветру, домашние брюки выгодно подчеркивали длину ног, а на белой футболке красовался оранжевый смайл.
– Макс! Как же я рада тебя видеть! – поспешила женщина ему навстречу.
– Я тоже скучал по тебе, – ответил мужчина, обнимая Елену и целуя в щеку.
– Тогда почему стал приезжать так редко? Проходи скорее, я уже на стол накрыла.