– Нет! – Я опомнилась окончательно. Строго посмотрела на брата и предупредила: – Даже не думай. Я сама найду дорогу к зданию, поднимусь на второй этаж и…

– На третий, – поправил меня Хакан.

– Пусть так. – Я кивнула. – И без труда отыщу аудиторию номер шестьдесят один дробь три.

– Шестьдесят три дробь один. – Хакан скрипнул зубами.

– Да-да, – согласилась я, – её.

– Кая, мне несложно проводить тебя, – гнул своё брат.

– Да, но ещё проще будет, если ты вовсе не станешь этого делать. Неужели у тебя нет других дел?

– У него их много, – заметил Рикард, прислонившийся плечом к стене у входа.

Хакан зло сверкнул глазами в сторону дружка, и тот понятливо изобразил замок на губах.

– Но ты можешь повесить на неё магический колокольчик, – встрял в разговор Альрик, неожиданно оказавшийся у моей кровати.

Там лежали его пиджак и галстук. Тень сгреб их в охапку, сунул под широкую ручку саквояжа и обернулся, добавляя с улыбкой:

– Слышал, пастухи так делают, чтобы ни одна особь из стада не потерялась и не отбилась. Удобно.

Я едва не задохнулась от возмущения.

– От такого стада как вы, – проговорила, чеканя каждое слово, – отбиться даже полезно!

– Прекратите. – Хакан поморщился. – Ну какая особь, какие колокольчики? Я правда волнуюсь.

– Пойдемте, – бросил Рикард, открывая дверь. – У нас ещё тренировка.

Но прежде чем он вышел, я заметила на его губах ухмылку. Этому типу явно понравилась провокация его блондинистой тени! И пока я полыхала внутри, придумывая хоть какую-то дерзкую фразу, чтобы наказать этих двоих за насмешку, они оба вышли из комнаты.

Альрик даже «Пока» не сказал. И не взглянул на меня ни разу. Впрочем, меня это совсем не волновало. Хакан же, перед тем как уйти, попросил:

– Будь осторожней, Кая. И, пожалуйста, не стесняйся просить помощи. Я ведь всегда готов…

– Колокольчик на меня повесить?! – рявкнула я, устав от навязчивой заботы. – Спасибо за смену замка и за окно. Я правда благодарна. Но на этом все. Мы ровесники. Забыл? Ты – мой брат-близнец, а не старший дядюшка, так почему считаешь, что я не смогу справиться даже с поиском собственной аудитории?

– Потому что ты всегда путаешься в новых местах, – устало ответил Хакан, – и память у тебя девичья!

– Да, все лучшее забрал себе ты, мой безупречный брат, – бросила я и отвернулась, обиженно сопя.

– Кое-что досталось и тебе, хотя лучшее и правда у меня, – явно с улыбкой ответил он. Подошел, потрепал меня по плечу и добавил уже серьёзно: – Ладно, если что, ты знаешь номер моей комнаты… Или тебе записать?

– Хакан! – громко буркнула я.

– Все-все… Пока, гордячка. Запирайся, пожалуйста, и никому не открывай.

Он слегка сжал моё плечо и, помедлив пару секунд, все же вышел, оставляя меня одну.

И мне бы порадоваться этой первой победе, но увы, последовавшая далее ночь стала ужаснейшим испытанием и заставила с сожалением вспомнить предложение брата.

Начиная с полуночи предсказание Хакана стало сбываться, и куча парней, видимо решивших скоротать время в теплой женской компании, принялась ломиться ко мне в окно.

Они ругались, требовали, угрожали, уговаривали.

Один – особенно ретивый малый – пытался разбить стекло булыжником. Тогда-то я и вспомнила Альрика добрым словом. Все-таки блондин защитил комнату по-настоящему хорошо, иначе мне было бы не избежать народной, жаждущей любви, расправы. Стекло не разбилось, свиданий не случилось, территорию отстоять удалось!

Я осталась непреклонной, вымотанной и совершенно невыспавшейся. Лишь под утро все же провалилась в бессознательное, где тут же увидела Альрика, обнимающего рыжую грудастую девицу на моей кровати!

– А ну брысь отсюда, – заметив меня во сне, хрипло проговорил блондин. – Не мешай!

Зло зарычав, я бросилась на наглеца с кулаками и… упала с кровати. Впрочем, последнее оказалось мне даже на руку, ведь будильник не сработал! В итоге я едва не пропустила первое занятие!

Не успев даже принять душ, кое-как причесавшись и натянув первую попавшуюся подходящую одежду, я, костеря про себя блондина из сна, добежала до нужного здания, поднялась на третий этаж и… трижды ворвалась не в те аудитории. Народ пугался, видя меня. Да и кто бы их осудил? Судя по мельком увиденному в большом зеркале холла отражению, я напоминала умертвие, над которым здорово поиздевались.

Однако в душе ещё тлел фитиль веры в лучшее. Вот только и он погас, когда нужная аудитория все же нашлась.

– З-здравствуйте! – запинаясь и с трудом дыша, выпалила я, с радостью заметив среди студентов Оскальда и не сразу понимая, кто стоит за преподавательским столом. – Простите за опоздание, могу я войти?

– Зачем? – совсем не дружелюбно ответил мне ТОТ САМЫЙ мужчина, что создавал иллюзии на вступительном экзамене.

– Заниматься, – проговорила я сквозь зубы.

– Здесь? – неприятно удивился мужчина.