Рей говорил очень уверенно, Лола выглядела спокойной, остальные ведьмочки тоже опасений не вызывали, и Фло решилась. Она стала маленькой сама, Горыныча уменьшила до трехголового "комарика", и фея с фамильяром полетели сквозь груду камней, завалившую ущелье. Рыч еще успел покружить над головой Рея, противно жужжа при этом, но вовремя заметил, как близко сверкнули красные глаза летучей мыши, и, решив не рисковать, помчался вслед за Флори.

Такими маленькими Рыч и фея легко пробирались сквозь каменную осыпь, неприступную для остальных. Любая щель была для них туннелем, ведущим вперед, а Горыныч находил нужный маршрут среди этих щелей-туннелей также легко, как и раньше, когда вел Флори через Лабиринт.

Когда Флори с верным фамильяром наконец выбралась на свободное пространство, она тут же сотворила разноцветную искру и отправила ее к друзьям, давая знать, что с ней все в порядке.

— Слушай, — поинтересовалась Центральная — а почему ты всех так не уменьшила?

— Всех не получилось бы, — пояснила Флори. — Феи уменьшаются и вырастают по своему желанию, ты мой фамильяр, а значит, меняешься вместе со мной. А все остальные…Это уже совсем другое волшебство, я даже не знаю, сумела бы его сотворить!

— И главное, — Флори вдруг засмеялась — не знаю, сумела бы я превратить их опять в самих себя! Обычно фейное волшебство, которым мы воздействуем на людей, предполагает выполнение каких-то условий, чтобы его снять.

— Например, поцелуй? — романтично выдохнула Левая.

— Чаще всего. Но я совсем не уверена, что влюбленная девушка смогла бы поцеловать такого маленького принца без ущерба для его здоровья. Да и любого другого превращенного тоже — и Фло опять весело рассмеялась, представив сцену поцелуев.

Горыныч подхватил ее смех дружным трехголовым хором, но вдруг оборвал сам себя, прислушиваясь к нарастающему гулу:

— Фло, что мы сидим? — возмущенно закричала Правая — Они уже огонь запустили, скоро тут сплошной поток лавы будет! Вперед, пока нас не зацепило!

И Флори с Горынычем помчались подальше от того места, куда подступал направленный огненный вихрь, сплавляющий грудой лежащие камни в единый монолит и пробивающий ровный гладкий туннель в самой толще искуственно созданной скалы.

Они стрелой летели вперед, через огромные пространства Лабиринта, за спиной слышен был гул, а волна вполне ощутимого жара догоняла беглецов, заставляя увеличивать скорость.

— Уф, наконец-то оторвались! — Правая и Левая утерли пот крыльями, а Центральная двумя лапами сразу. — Надеюсь, принц не ошибся, направляя пламя, вблизи такого жара ни один щит не выдержит!

— Конечно, он не ошибся! — Флори даже возмутилась от такого предположения. — Разве ты еще не понял, что Рональд очень умный! И самый сильный маг! А еще…он такой красивый…

Горыныч только фыркнул, глянув на мечтательное выражение личика Фло.

— С такими предками он и не мог родиться ящеркой! — заметила Центральная, имея в виду красавцев и магов Королевского рода, прадедов и прапрадедов Рональда. — Но если бы принц провернул фокус с огненным шквалом не в учебном Лабиринте, где все условия, включая атмосферу, созданы и поддерживаются магически, а в настоящей пещере…

— И что тогда?! — с вызовом спросила Фло.

— Тогда… — Центральная снова фыркнула, выражая свое отношение к поступку принца, — тогда он моментально выжег бы весь кислород пещеры на свой огненный вихрь и проходить туннель было бы некому.

— Ой, — Флори поняла, почему ворчит Горыныч, и не на шутку испугалась — А почему ты его не предупредил?

— Не имело смысла. — коротко пояснила все та же Центральная. — В учебном Лабиринте вам ничего не угрожало — магические артефакты не допустят полной потери кислорода. А на ошибку ему потом все равно укажут преподаватели Академии, когда будут разборать с каждым, как он проходил испытание.

Удивленная Флори только собралась спросить Горыныча, откуда он все это знает, но ее прервала Правая:

— Подожди-ка, Фло, ты ничего не чувствуешь?

Фея удивленно огляделась — они сидели в огромном пещерном зале, своды которого терялись в высоте. В стене этого зала был туннель, которым они прилетели, и еще один, куда им, видимо, надо было идти. И к запахам, идущим из этого, неизвестного еще хода, принюхивался Горыныч всеми тремя головами.

— Понимаешь, — пояснила Правая — я всегда выбирал путь, ориентируясь на запахи. Если впереди тупик, он пахнет совсем не так, как сквозной туннель. Из тупика чувствуется затхлость, сырость, плесень. Но из этого хода…Не могу понять. Затхлого запаха нет, но есть что-то. чего я здесь еще не встречал.