Тихий смешок был последним, что я осознала, прежде чем попасть в царство Морфея.

Утро встретило нас в разных комнатах. И как только он умудрился меня перенести обратно, да так, что я ничего не почувствовала. Загадка! Видимо, я настолько чувствую себя защищенной, что совершенно не волнуюсь и не просыпаюсь.

Я спустила с кровати ноги и тут же услышала робкий стук в дверь. Служанка зашла после моего разрешения и пригласила на завтрак к королеве. Я счастливо улыбнулась и поспешила собраться.

Спустя полчаса я, собранная и облаченная в узкие черные штаны и белую длинную рубашку с кожаным широким поясом и на высоких каблуках, открывала портал в комнату своей матери.

Стоило только зайти, как я увидела уже весьма похорошевшую женщину. «Теней» под глазами и вовсе не осталось. С помощью нашего чудо-лекаря мама быстро шла на поправку.

Я улыбнулась ей и подошла поближе. Мама, увидев меня в зеркале своего дамского столика, тоже улыбнулась. Мелкие совсем крошечные морщинки собрались вокруг ее глаз. Но они нисколько не портили маму, а добавляли только шарма.

— Лари, девочка моя, — мягко произнесла она и опустила гребень на столик. Затем сразу же встала, обняла меня, поцеловала в лоб, немного задержавшись губами на коже, и отстранилась. — Все уже готово к завтраку. Пойдем, — королева потянула меня в сторону гостиной.

Завтракали мы в полной тишине, только улыбки не сходили с наших губ. Я радовалась хорошему аппетиту королевы. А мама почему-то уж слишком лукаво улыбалась. И после того, как мы разлили травяной час по фарфоровым чашечкам, она заговорила.

— Что ты чувствуешь к Александру? Он произвёл на меня вполне приятное впечатление, — обронила мама и отпила из чашки.

Взгляд ее был изучающим, королева-мать слегка прищурилась и ловила мои эмоции. Даже не получилось что-либо скрыть, потому как я стала просто пунцовой, ведь сразу же вспомнила наши две совместные ночи. Но благоразумно предпочла не говорить об этом матери. Пусть это останется моим маленьким секретом.

— Да, — я откашлялась. — Он мне нравится… Впервые мне не кажется, что долг выбрать достойного супруга для народа, это так ужасно. Думаю, он станет мудрым и справедливым королем, — я опустила глаза в чашку и следила, как мелкие листочки чая опускаются на дно.

— Я не спрашивала, каким он будет королем, а хотела чтобы ты сказала что испытываешь к нему. Нравится может многое, но на одной симпатии далеко не уйдешь, — пожурила меня мама.

Ведь для нее чувства собственной дочери были так же важны, как и забота о своих поданных. Она всегда пыталась найти золотую середину, хоть это и практически было невозможно. Но я уже за одну только возможность выбирать была ей благодарна.

— Я чувствуя себя с ним защищенной. Он ответственный, серьезный, надежный, добрый и… — начала я перечислять все те качества, что были ему так присущи, но не ожидала, что вскоре мама вскинет руку, чтобы остановить мой поток слов, и звонко рассмеётся.

— Всё хватит, дочь, я тебя поняла. А ведь ты даже ни одного слова ни сказала о том, что он очень даже хорош внешне. Это значит, что ты смотришь глубже, а не основываешься на внешних качествах молодого человека: красоте и привлекательности, которыми он, определённо, не обделен. Я рада, что ваши чувства взаимны и благословляю вас. Рада, что боги послали тебе достойного мужчину. Теперь мне не нужно еще и беспокоиться о том, кому достанется власть. Признаться, не рассчитывала, что мне может настолько повезти, и мое желание найти золотую середину, чтобы была счастлива моя дочь, а власть была в надежных руках, исполнится. И я благодарю богов за это, — тепло закончила мама.

А я не выдержала, бросилась к ней, опустилась около кресла мамы и положила свою голову ей на колени. Она сразу же начала гладить меня по голове.

— Чем я могу быть полезной, Лари? — спросила моя мама.

Я сразу поняла, о чем она спрашивает.

— Пока не знаю, мама. Мы с Алексом тренируем нашу связь и сегодня снова видели его родителей. Они уже нашли место для постройки портала и начали кое-какие работы в этом направлении.

О том, что мы налаживаем эту связь, лежа в одной постели, я промолчала.

— Это хорошо, милая.

— Ты пока набирайся сил. Это будет лучшее, что ты можешь сделать. Ведь негоже тебе встречать иномирных родственников с «синяками» под глазами и красными от усталости глазами, — проворчала я, млея от поглаживаний мамы.

Снова звонкий смех разнесся по комнате.

— Договорились, моя хорошая. Только если вдруг что-то понадобится, немедленно мне сообщите.

— Конечно. И еще, мама, ты только не беспокойся. Но я хотела тебе сказать, что Ири… Она не лекарь, собственно говоря, — тихо проговорила я и подняла голову с колен матери, смотря снизу вверх на нее.