Шрифт:
Но! Мне всегда хотелось, чтобы школа поскорее исчезла из моей жизни. Я чувствовала постоянное давление и напряжение, был страх ошибок.
В подростковом возрасте к нему прибавился страх стать изгоем.
У меня были отличные оценки, а класс по уровню успеваемости был слабый, да и по человеческому фактору сильно ниже среднего. Компания мальчишек – одноклассников после школы села в тюрьму. В общем, школа для меня прошла под девизами: «Так закалялась сталь» и «Остаться в живых». Меня прессовали парни, которые позже попали в малолетнюю колонию. Я очевидно им не нравилась.
Помню свой самый сильный кризис в 14 лет. Я лежу на кровати и смотрю в потолок… Думаю: «Человек так много суетится, чтобы просто поддерживать свою жизнь, чтобы создать себе пропитание. Потом он все съедает. И снова суетится, чтобы было чего покушать. То есть жить – для того чтобы есть? Мне так не подходит! Это бессмысленно и глупо!»
И я была полна решимости не вставать с этой кровати потому, что "Все суета сует и томление духа" как говорил Экклезиаст.
Но все же к вечеру поднялась и пошла кушать.
Подростки… Можно ли их понять?
Нет, в этом нет необходимости. Их нужно просто любить. Даже если убить хочется это колючее ершистое существо.
Очень прошу родителей быть деликатными с ребенком-подростком. Невозможно представить, что творится в его голове, когда (по вашему мнению) он ТУПО лежит на диване!
В этой голове решаются вопросы жизни и смерти, бытия и вечности, любви и предательства… А еще ему очень-очень страшно. Страшно, что разлюбили родители, что не любят сверстники. Страшно жить дальше во взрослом мире.
Рушатся иллюзорные картинки детства, прежнее размеренное существование рассыпается как карточный домик – и нужно выстроить свою жизнь на каком-то новом неизвестном фундаменте, сметая чужие ценности и идеалы, чтобы найти СВОИ СОБСТВЕННЫЕ…
Кризис подростка в том, что ему нужно отвергнуть все авторитеты, чтобы обрести себя и собрать с нуля свою личность. Найти то, что ЕГО, от чего он будет отталкиваться в построении своей взрослой реальности.
У меня в подростковом возрасте внутри было стойкое ощущение, что я перепутала планету для рождения и попала куда-то не туда. Здесь все казалось каким-то чужеродным.
Я чувствовала себя не от мира сего белой вороной не только в школе, но и вообще – в той реальности, которая была вокруг.
А потом привыкла и начала изучать законы жизни, чтобы как-то к ней адаптироваться.
Шел 1990 год…
Мне 12 лет.
Я взахлеб зачитываюсь эзотерикой – после железного занавеса, который рухнул, хлынул поток книг. Это был информационно-культурный шок!
Вместо детской литературы штудирую научно-популярные журналы «Знание». В них пишут про исследования реинкарнации, клинической смерти, про доказательства закона кармы.
Передо мной распахнулся неведомый мир. В нем было гораздо интереснее, чем в реальном. И свою жизнь мне стало легче принимать. С позиции вечности всегда проще смотреть на неурядицы каждого дня.
Меня захватила нераскрытая тайна Иисуса Христа, представления о многомерности нашей Вселенной, полеты на летающих тарелках и путешествие в Шамбалу.
Поняла, что после смерти есть жизнь, что душа приходит на Землю со своими задачами. Мир глубже и многограннее, чем мы привыкли о нем думать.
После эзотерики в мою жизнь ворвалась психология – увлекалась Луизой Хей, книжками С. Козлова.
Позже – В. Синельников, С. Лазарев, А. Некрасов.
А в институте – классическая психология: К. Юнг, К. Роджерс, Э. Берн, Э. Фромм, З. Фрейд и иже с ними.
Мне нужно было срочно найти ответы на все мои вопросы! Почему люди по большей части страдают? Можно ли в этом мире обрести счастье? Какое оно на вкус?
Как воспитывать детей гармоничными личностями? Как строить отношения с противоположным полом? Куда смотрит Бог, когда страдают дети? Почему в этом мире так много боли?
1000 и 1 вопрос роились в моей голове. Нужны были ответы… СРОЧНО!!! Я хваталась за все новые и новые книги…
Мы их читали вместе с сестрой. Она параллельно, кроме эзотерики, изучала еще Новый и Ветхий Завет. Все, что попадало нам в руки, мы проглатывали от корки до корки.
Мой сосед – кришнаит
А потом я познакомилась со своим будущим мужем).
Он жил с нами на одной лестничной площадке.
Ему было 15, мне 14, когда они с мамой переехали жить в наш дом.