– Та-ак! – Удивился нечистый и задумчиво уставился на этот сюрприз. – Надо будет подумать над принятием закона о запрещении плеваться на обувь вышестоящему! А пока отправляйся в город, поживи и поучись смирению у более опытного народа. Может быть, и голод тебе наукой послужит. У нас действует железное правило: «Кто не работает, тот не ест!», изданное специально для рабочего люда, чтобы знали и помнили своё место!

Он вдохнул воздух всей грудью и силой выдохнул его через сложенные трубочкой губы. Вихрь обвился спиралью вокруг моих ног, подхватил меня и понёс над поверхностью земли со скоростью, не позволяющей разглядывать красоты ландшафта подо мной.

Приземлилась я не совсем удачно – села на землю среди редких сосен. Равновесие после круговерти удержать не смогла, несмотря на то, что чёртов вихрь нёс меня совсем невысоко, каком-то метре над дорогой. Сев на травку и обняв сосну, я попыталась сориентироваться, куда меня занесло. Конечно же! Это элеватор! Здесь продают всегда свежий вкусный хлеб. Но что-то с ним не так. Нет машин у ворот хлебзавода и люди не выходят из кирпичного магазинчика.

– С вами всё в порядке? Вы не сильно ушиблись? – Спросила незнакомая пожилая женщина, наклонившаяся ко мне.

– Кажется, да. Чёрт бы его побрал, этого рыжего косматого инвалида с рогами на дебильной голове!

Женщина быстро оглянулась вокруг и приложила палец к своим губам.

– Осторожнее с этими высказываниями! Пошли, сядем на скамеечку, отдохнём!

Мы подошли и сели на лавочку без спинки, напротив гранитного пьедестала.

– А где самоходка? – Удивилась я, указывая на пустой постамент.

– Давно уже нет! С 2080 года, когда китайцы на металлолом машину сдали.

– Не поняла! Неделю назад я сюда за хлебом заезжала. Самоходка на месте стояла. А про год и китайцев – это шутка?

– Нам давно уже не до шуток! Как говорится, не до жиру, а быть бы живу. Вы из какого года к нам сюда попали?

– Из 2020! Объясните, что случилось здесь? Почему элеватор разрушенный? Почему машин не видать? И самое главное, почему черти устанавливают законы?

– Тише! Не нарывайтесь сами на неприятности и меня не подставляйте! Я недалеко отсюда живу, в собственном домике. Имею собственную скважину и маленький огородик! – Гордо сказала новая знакомая. – И я вас приглашаю!..

Спохватившись, что мы ещё не познакомились, я торопливо подсказала.

– Нина… Сергеевна.

– Очень приятно, Нина. Меня зовут Эльвира Юрьевна! Давайте спокойно поговорим у меня дома. Согласны?

– Конечно! Всё так похоже на дурной сон, что мозги просто отказываются верить собственным глазам. – В растерянности я потёрла свой лоб.

– Чай или кофе я вам не обещаю. У нас этого давно уже нет.

– Я бы холодной воды с удовольствием выпила и умылась. Это как раз то, что мне сейчас нужно. А кофе у меня, кажется, с собой. Я его из сумки выложить дома забыла, когда вчера в «Магните» купила.

– Да что вы говорите? Это же настоящий праздник! – Радостно воскликнула моя новая знакомая.

– Настолько всё так плохо? – С сочувствием спросила я, растерянно осматриваясь по дороге.

Мы поднимались на железнодорожную насыпь. Бетонные шпалы были на месте, но рельсы отсутствовали напрочь. Печать разрухи и запустения усугублялась ещё кустами вездесущей сорной травы, которая сумела пробиться сквозь толстый слой гравия на полотне.

– Рельсы тоже… китайцы убрали?

– Они, родимые! Хозяйственные ребята. – Неопределённо сказала Эльвира. И непонятно было по её тону, то ли хвалит она этот сверхэнергичный народ, юркий, как ящерицы и трудолюбивый, как муравьи, то ли порицает. Недалеко виднелся маленький кирпичный домик стрелочников у переезда. Стёкла у него были целые и выглядел он вполне обитаемым.

Эльвира, проследив за моим взглядом, сказала.

– Живут в нём люди. Домик крошечный и натопить его легче. Постройка старая, начала 21 века, но ещё добротная. К тому же место удобное. Не затопляет во время ливней. Дорога – хворост принести, в лес по грибы с ягодой сходить. Взрослые деревья вырубили и вывезли. А в молодой поросли оставшиеся люди подножный корм собирают себе на пропитание.

– Закон об оплате этих даров, даже и для себя, разве не приняли?

– Были такие законы. Сейчас всё это в прошлом. Наши современные правители этих лакомств не употребляют. А нам самим много ли надо? Сахара нет, варенья не сваришь. Вот мы и пришли! – Сообщила Эльвира, останавливаясь перед небольшим, но добротном одноэтажным домиком, огороженным высоким забором из сайдинга, который изначально был расписан красивым пейзажем. Но время стёрло детали былого великолепия, а бедность не разрешила его восстановить. В небольшом дворике вдоль асфальтной дорожки до самого крылечка зеленели ярко – зелёные листья ирисов и тюльпанов, оживляя холодную и унылую весну. А на крошечной застеклённой веранде в окна глядела крепкая закалённая рассада помидоров.

Гостеприимная хозяйка провела меня на кухню, где стояла маленькая железная печка буржуйка. В доме было довольно прохладно. Я достала банку растворимого кофе и поставила на стол. Эльвира бережно, как драгоценность, взяла её, открыла крышку и понюхала.

– О-о, какой аромат! – Закрыла она от удовольствия глаза.

Затем налила в чайник и в такую же маленькую кастрюльку воды и растопила печку. Очень быстро вода закипела и хозяйка бросила пакетик сухого супа варить. А по кухне тёплыми волнами пошло сухое тепло.