Шрифт:
В детстве Мишель с родителями жила в Костроме, они часто с бабушкой ходили в храм недалеко от дома, слушали песнопения, проповедь и ставили свечки. Мишели больше всего нравилось зажигать свечки друг от друга, а бабушке исповедоваться. Она бормотала что-то священнику под самый нос, стоя низко склонив голову под какой-то тряпицей желтой, а потом причащалась святых Христовых таинств. Тела Христова и крови. Это только звучало так страшно. На самом деле давали с ложки попробовать кислую красную воду и невкусный сухой хлеб. Только спустя годы Мишель узнала, что это вино, а не вода. Лицо ее скривилось от воспоминаний, вино ей не понравилось.
Бабушка далеко, в Костроме. Да и не очень-то родители с ней дружат многие годы. Поссорились до отъезда из Богохранимой. Это бабушка так Кострому называла. Мишели тогда было шесть лет.
При воспоминании о бабушке сладко ныло в животе. Она любила Мишель и баловала как могла, например, водила в кафе-мороженое и покупала три разноцветных шарика. Мишель выбирала красное, синее и желтое. Или голубое, розовое и белое. Или шоколадное, белое и кремовое.
В последние годы они созванивались с бабушкой на праздники по скайпу, поздравляли друг друга и говорили какие-то дежурные фразы. Мама и папа искусственно улыбались, отводили глаза, Мишель чувствовала эту фальшивость и если поначалу радовалась каждому звонку, то в последнее время так же дежурно улыбалась и спрашивала несусветную чушь, нетерпеливо ожидая, когда же поскорее скайп-звонок закончится, потому что было стыдно за родителей.
Была бы рядом бабушка, может все было бы по-другому? Может все было бы проще? Или она тоже хотела мальчика? Может из-за этого родители поссорились с ней? Мама воспротивилась этой семейной несправедливости и сказала, что любить внуков надо независимо от пола?
В дверь позвонили. Мишель вскочила с кровати и бросилась открывать, чуть не ударив с размаху дверью удивленного Даньку. За ней стрелой вылетел Эппс и виляя хвостом напрыгнул на парня. Даня вытянул руки вперед, отодвигая собаку от белых брюк и недовольно произнес:
– Ну все-все, отстань.
Мишель схватила пса за ошейник и кое-как упихнула в другую комнату. Эппс сопротивлялся и ужом выскальзывал обратно, пытаясь зализать Даньку насмерть.
– Гулять пойдешь? Там Алиса и Борян ждут на Осеннем бульваре.
– Ох… Надо узнать, отпустят ли меня, – в такие дни как сегодня родители могли и не выпустить ее из дома, не потому что она в чем-то провинилась или не потому, что Даня им чем-то не угодил, а просто потому, что дулись друг на друга и на всех вокруг.
– Я подожду тебя у подъезда, если не отпустят погулять, то выходи хоть на пять минут.
Даня вышел, хлопнув дверью.
– Кто там? – послышался из глубины квартиры недовольный голос мамы.
– Мам, можно я у подъезда постою немного?
– Десять минут! Двадцать минут, не больше! – сказали родители одновременно. В другой день Мишель хихикнула бы и сказала, что выбирает двадцать. Сегодня же пробубнила:
– Хорошо, пятнадцать.
В этот момент на ее мобильном высветился номер бабушки, и Мишель поскорее вышла в подъезд, не желая разговаривать дома. В глубине души она удивилась звонку, бабушка звонила только в скайп и только по договоренности с родителями. Звонок на мобильный от нее немыслим как сухой песок в глубине моря.
– Алло.
– Мишель, если родители предложат тебе поехать в Кострому, приезжай. Не противься. Ладно? Считай это маленьким путешествием, а не наказанием, все будет хорошо, я тебя очень жду.
Мишель не успела ответить. Бабушка сбросила вызов.
Данька лез с поцелуями и всякими глупостями, пытаясь развеселить приунывшую подругу:
– Знаешь как алгебраичка наша чихает?
– Нет.
– Апчх-алгебра! Апчх-два-вам-всем!
Мишель улыбнулась. Его теплые руки и настойчивые поцелуи на несколько минут отвлекли ее от всего случившегося. В его объятиях она забывала обо всем. Он целовал напористо, покусывая губы, она смеялась, отбиваясь, но не желала прекращать игру. Они еле расстались, пообещав еще наболтаться перед сном по видеосвязи.
Дома Мишель проверяла список входящих звонков вновь и вновь и видела, что ей не приснилось. Позвонила бабушка и позвала ее к себе в Кострому. Только как ехать? У бабушки кот, вряд ли она будет ждать ее с собакой, а оставлять Эппса на двух разгневанных взрослых как-то не хотелось.
Поздно вечером Мишель все-таки решилась и написала смс: “Бабушка, я не могу приехать, мне не на кого оставить собаку”. На что в ответ получила: “Значит приезжай вместе с собакой”.
Засыпая, Мишель мечтала исследовать город своего детства, быть может, она и домик с зеленой крышей и колоннами когда-нибудь увидит.
Глава 3
На вокзале царила суета. В голове крутилась песня из детства:
“Славный город Кострома
В закромах полно ума!
Коль ума куда, кому
Надо ехать в Кострому” 1 .
Провожающие прощались с отбывающими, смеялись, обнимались, плакали. В воздухе витал запах мазута и горячего железа, вдоль поезда шел железнодорожный работник и простукивал колеса, отвечающие звонким лязгом. Только семья Мишели шла тихо. Молча. Будто незнакомые люди. Мишель и Эппса посадили в купе, в свои шесть месяцев он весил уже четырнадцать килограмм, оказалось, что с такой крупной собакой только выкупать все полки купе и точка, даже если едешь одна, но родителей и это не остановило. Они сообщили дочери, что займутся разделом имущества и разводом, а чтобы не травмировать ее, отправляют к бабушке в Кострому на пару недель, может на месяц. Мишель не спорила. Позвонила Даньке:
1
Смешарики, «Славный город Кострома»