– Тогда поехали, – Егоров сплёл заклинание, – Не задерживаемся на входе. Это вам не портал, – он первым шагнул в магическое свечение.

Через пять секунд вся их дружная компания оказалась на небольшом пятачке травы, окружённом разросшимися высокими кустами.

– Нам куда дальше? – спросила правительница оглядевшись.

– А вот в этот прогал прямо и топаем, – Игорь взял жену за руку, – Мы с графиней первыми, вы за нами.

Через сотню шагов, пройдя среди строительного мусора, они вышли в уже обустроенную часть парка.

– Здесь же не хуже, чем в моём дворце! – не сдержала возгласа изумления Латана, увидев ровные тропинки, выложенные дорожным камнем, окрашенные скамейки из лиственницы и дуба вдоль них, беседки в окружении фруктовых деревьев, постриженные в шары и ромбы кусты, доставленные из Лосиного леса, – Хаос, тут даже лучше!

– Так, это, фирма веников не вяжет, – Игорь был доволен произведённым эффектом, – Сейчас ещё увидишь новую городскую мостовую от парка до почти уже самой ратушной площади.

Несмотря на то, что добропорядочным горожанам по идее сейчас полагалось бы находиться в храмах, парковые аллеи были наполнены гуляющими, а почти треть скамей и половина беседок были заняты людьми. В противоположных друг от друга краях главной дорожки стояли парные патрули стражников, следивших, чтобы среди почтенной публики не затесались бы какие-нибудь голодранцы или хулиганы.

– Когда успели-то? – засмеялась правительница, – Как тебе только это удаётся, Игорь? Толстяк, – так она между своими называла градоначальника, – даже под угрозой содрать с него шкуру, никогда у меня такой расторопности не проявлял, как после нескольких бесед с тобой. Чем ты ему грозил?

Ничем Игорь градоначальнику не угрожал. Смысла не было. Тот и так знал административные возможности фаворита правительницы. А вот заинтересовать попаданец главного городского чиновника смог, предложив тому включить младшего из четверых его сыновей, бесхозного оболтуса семнадцати лет в состав правления завода по производству керамики, трёх видов плиток и кирпичей, а заодно и самому градоначальнику вложиться в это предприятие, купив себе четвертную долю.

Да, из опыта жизни в родном мире, зная деятельность некоторых мэров российских городов, Егоров осознавал опасность того, что со временем плиткой будет уложена вся столица, где надо и где не надо, а затем может начаться постоянное обновление покрытий. Пока в одном месте уложат, пора настанет менять в другом.

Впрочем, поразмыслив, попаданец пришёл к выводу, что такая пора придёт не скоро, а узду на градоначальника найти всегда можно, хотя б Латаной пригрозить. Её все ужасно боятся.

– Твой Толстяк понимающий человек, Лана. Я ему просто объяснил, как красиво получится. И ведь получается?

– Очень, – правительница не заметила, или сделала вид, что не заметила, или понимала это как необходимую конспирацию, в общем, на руку Лойма, оказавшуюся у неё на спине немного повыше попы, она никак не отреагировала, – Мой город намного красивее, чем у Авлоя.

– Подожди, ещё пока рано делать такие выводы, – не согласился Игорь, – Но мы к этому уверенно идём.

– Мы подходим к выходу из парка, – поправила мужа Тания, – и стражники как-то странно на нас смотрят.

– Просто вы очень красивые, – пояснил Лойм.

Попаданец от неожиданности чуть не запнулся. Оказывается, старина умеет в комплименты, усмехнулся землянин.

– Мы его теряем, Тань, Лана, – сообщил он жене и венценосной подруге, вызвав их смех.

За распахнутыми воротами парка, которые правительница со свитой миновали вежливо поздоровашись со стражами, характер дорожного покрытия не изменился – такая же плитка, и тоже вычищенная рабами городских коммунальных служб.

– Гирфельский вестник! – громко кричал стоявший у дверей кондитерской мальчишка лет тринадцати-четырнадцати, – Последний номер! Герцог Тринский объявил войну Ригасу! В канаве Тополиного района нашли тела двух задушенных младенцев! Описание предстоящих пыток и казни кровельщика Докнита! Кто ночью навещает вдову Альтигию!

– Хватит надрываться, – подошёл Игорь к горлопану, – Почём?

– Пятьдесят гиров.

– Сколько?! – возмутился попаданец.

– Дяденька, я ведь цены не назначаю, – не смутился пацан, – Мне велено за половину ругира продавать, я продаю. Хочешь – бери. Не хочешь – не бери. Гирфельский вестник! – опять завопил он.

– Да погоди, на вот, – землянин отдал пять медных десятигировых монет и забрал газету.

Если Лойм был серьёзен, держа по прежнему руку на весьма опасном месте, то обе подруги еле сдерживали смех.

– Зачем тебе вестник, Игорь, – спросила герцогиня, – Он же от первого дня. Завтра свежий номер выйдет.

– Я этот не читал, – сообщил попаданец, – Давайте дальше пройдём, тут не очень вкусные пирожные и сдоба, – он посмотрел на крыльцо кондитерской, – я знаю, где пекут получше.