Ходзё Токимаса вздрогнул всем телом и как величайшую ценность принял от меня бумагу двумя руками.

— Приложу к нему ещё и два меча, — ответил он, — этот стих, стоит много больше, вы видели реакцию людей на него. Я давно не видел подобного.

Я хмыкнул и запрыгнул на подведённую мне слугой лошадь, без его помощи.

— Завтра утром, я верну вам заложников.

Он кивнул.

— Прибуду лично, — ответил он на прощание.

***

Огромный корабль, окутываясь парусами, стал непривычно быстро для размеров набирать ход. Два самурая, стоя на берегу смотрели, как он уносит самого странного человека, которого они когда-либо встречали за свою жизнь.

— Вы печальны отец? — спросил стоящий рядом сын.

— Печален и радостен одновременно Ёситоки, — ответил старик.

— Чем же? Чужеземец уплыл и больше не принесёт в нашу жизнь волнений, — удивился младший.

— Ты ещё очень юн Ёситоки, — глава рода Ходзё покачал головой, — но однажды, когда займёшь моё место, ты это поймёшь.

— Отец, я не хочу ждать так долго! — порывисто воскликнул молодой самурай, — можете мне объяснить сейчас?!

— Хорошо, пусть это станет тебе уроком, — подумав, спустя минуту, ответил тот, — как думаешь, сколько нужно будет времени, чтобы мы смогли строить такие же корабли? Делать такие же доспехи? И разбираться в поэзии также, как этот юный отпрыск правителя другой страны?

Ходзё Ёситоки нахмурился, и нехотя признался.

— Нескоро отец.

— Теперь подумай о том, что он тоже не будет стоять на месте и за то время, которое нам нужно будет подняться на его нынешний уровень, он уйдёт вперёд на ещё большее расстояние, — закончил свою мысль самурай, погрузив сына в глубокие раздумья.

— Вы как всегда мудры отец, — нехотя признался он, — но это всё дела будущего, а у нас есть проблемы насущные. После того позора, которым покрыла себя вчера эта собака Минамото-но Ёрииэ, нужно решить, что с ним делать дальше.

Старый самурай посмотрел в сторону скрывающегося за горизонтом корабля, и повернулся к сыну.

— Идём домой, нам есть, что обсудить.

***

6 ноября 1202 года от Р.Х., империя Сун, Восточно-Китайское море

Смешно конечно было наблюдать за бедным капитаном, а также офицерами, которые плыли со мной во второй раз. Как только мы оказались рядом с широченным устьем реки Цяньтан, которая впадала в море, крася прибрежные воды в такой весьма запоминающийся коричневый цвет, что все до единого офицеры стали недоумевая крутить головами, совещаться друг с другом и капитаном, пока он наконец не сдался и не подошёл ко мне поговорить.

— Сеньор Витале, — жалобно обратился он ко мне, молитвенно сложив руки.

— Сеньор Джакопо, — я повернулся к нему, ответив ровным тоном.

— Только вы можете развеять наши сомнения. Ведь этот то же самое место, где мы были в первый раз? Правда ведь? Глаза меня не обманывают?

Я хмыкнул, смотря по сторонам, а в ожидании моего ответа застыли, вслушиваясь, все офицеры.

— Не обманывают сеньор Джакопо — это Китай.

Его глаза мгновенно округлились.

— Но как это возможно сеньор Витале?! — вскрикнул он ещё более жалобно, — мы ведь поплыли на запад, не на восток! Как мы оказались здесь?!

— Земля как известно из Священных писаний, — я задумался, вспоминая дословно.

— Исаия 40:22: Он есть Тот, Который восседает над кругом земли, и живущие на ней — как саранча пред Ним; Он распростер небеса, как тонкую ткань, и раскинул их, как шатер для жилья.

— Является кругом, сеньор Джакопо, с полусферой неподвижного небосвода, — на полном серьёзе продолжил я, — вот мы и прошли по кругу земли, оказавшись здесь. Что тут непонятного?

— Но…но, — он силился подобрать аргументы, а вместо него ответил второй помощник.

— Сеньор Витале, если бы это было так, то мы оказались не здесь, — недоумевая, так же как капитан, сказал он, — мы приплыли бы к обрыву с водой, падающей в бездну, но плывя строго на запад, мы не могли оказаться на востоке!

— Могли и оказались, — хмыкнул я, — а то вы сейчас ещё договоритесь до того, что станете утверждать, что земля вообще круглая, как мячик, а люди, которые живут внизу, срываются и падают в бесконечность. Очень смешная теория. Ха-ха!

Мой смех подхватили все без исключения, смеясь над подобным глупым утверждением, только капитан и его помощник, смутившись и обидевшись, ушли от нас обсуждать, как же такое произошло, что мы оказались здесь, хотя шли совершенно в другую сторону.

***

— Сеньор Витале! Сеньор Витале! — я вздрогнул и открыл глаза, поскольку кто-то трогал меня за плечо и произносил тихо моё имя. В каюте была полная темень, и только свет от свечи стоящего перед кроватью бледного капитана, освещал пространство.

— Что случилось сеньор Джакопо?! — удивился я, раздвигая плечами лежащие рядом девичьи тела.

— Сеньор Витале, ну пожалуйста! Молю вас! — он едва не рыдал, — я знаю, вы единственный, кто знает это наверняка. Объясните, как мы оказались здесь?! Я ни в жизни не поверю, что такой величайший штурман, как вы, не знаете этого!