Шрифт:
– Братик…
– Мэй-эр, тебя ищут по всему поместью, почему учитель должен ждать тебя? Почему флейта вся в снегу? Почему ты без капюшона?
– Скорпикс, а не брат, – топнула ногой пухлая булочка, и грозно взмахнула флейтой. – Я тебя не люблю!
– Мэй-эр Вэйлиент Блау, – отчеканил мальчишка. – Не при гостях. Сейчас ты выполнишь традиционный поклон, найдешь дуэнью и принесешь самые искренние извинения за опоздание.
– Не буду, – топнула ногой Мэй. – Ты отвернулся и меня не видел!
– Мэй-эр!
– Не буду! Или я скажу, что ты делал на конюшне вчера с той служанкой…
– Мэй-эр Вэйлиент!!!
– Аксель Праймус, Аксель Праймус, Аксель Праймус…
– Быстро! – кончики пальцев юного сира вспыхнули тьмой.
– Скорпикс! – выдала девчонка, крутнувшись, высунула язык и умчалась по заснеженной дорожке.
– Мэй!!!
Но белая шубка уже исчезла за поворотом сада.
– Младший Писарь, – утвердительно обратился к нему мальчишка таким тоном, что Коста непроизвольно выпрямился, готовясь защищаться. – Который спускался с отрядом отца…
– Вас ищет Наставник, молодой господин, – менталист, за спиной которого пряталась девочка поклонился. – Тренировочная площадка.
Мальчишка ушел, не удостоив никого из них кивком и Коста выдохнул, ощущая, как что-то расслабилось внутри.
– Юный ученик мастера… Таби, поприветствуй молодого мистера, – менталист подтолкнул дочь за плечи и та сделала шаг вперед, присев. Плащ действительно оказался коротковат. Более смуглая, чем северяне с живыми любопытными глазами. Коста одернул верхний стеганый халат и неловко кивнул в ответ.
– Я рекомендовал бы держаться от младшего наследника … на расстоянии, – закончил менталист аккуратно. – Юный господин – первый Аксель в роду Блау унаследовал очень вспыльчивый характер. И от Главы тоже, – добавил он, проследив за взглядом Косты.
Вдалеке, в самом начале аллеи с парадного крыльца трое слуг спускали стул, на котором сидел, укутанный в меховое покрывало старик. Стул, с приделанными снизу полозьями. Слуги справились и импровизированные сани медленно поползли по дорожке – снег тихо поскрипывал под полозьями.
– Глава предпочитает уединение… Таби!!!
…у Косты кружилась голова и давило виски. Он проморгался и увидел перед собой глаза менталиста.
– У вас кровь…
– Слабость источника иногда дает о себе знать, – менталист аккуратно вытер кровь под носом. Черные волосы припорошил снег, такой же белый, как седая прядь. – У вас тоже просто закружилась голова – бывает при смене погоды…
Коста согласно кивнул, хотя у него не бывает.
– Таби. Попрощайся с молодым мистером. Мы уходим.
Девочка присела в глубоком поклоне, но на этот раз не подняла на него глаз.
А через мгновение Коста склонился и стоял, согнувшись и глядя вниз, пока тихое поскрипывание снега под полозьями не стихнет – слуга неспешно катил вперед по дорожке импровизированные сани.
Старый Керн, флигель пекарни
Весь вечер Наставник смотрел на огонь. Сидел внизу, вытянув вперед длинные ноги, и прокручивал в пальцах пробку от бутылки с самогоном. Десять мгновений, двадцать, шестьдесят.
Подкидывал пробку вверх, ловил, прихлопывая ладонью и снова подбрасывал вверх. В сторону ужина, который Коста принес из пекарни и тихо поставил на стол – даже не посмотрел.
Коста сходил наверх, зарисовал все самые яркие моменты дня и то, что больше всего впечаталось в память, выполнил вечерний медитационный круг, и даже исписал два свитка четвертым каллиграфическим шрифтом.
Но, когда спустился – наставник так и сидел внизу, почти в полной темноте, глядя на прогоревшие угли.
– Стой! – от неожиданного окрика Коста не удержал поднос, который решил убрать со столы – чашки протяжно звякнули. – Сколько троек охраны ты насчитал сегодня на первом круге поместья?
– Три.
– Шесть. Если бы ты тратил время правильно, то мог бы узнать у слуг, смены охраны. Сколько ступенек на крыльце заднего двора?
Коста напряг память, вспоминая менталиста, девочку… шаг, два… прыжок…
– Четыре.
– Пять. Пятая занесена снегом. Что это значит?
Коста молчал, думая.