Нормальная широкополосная трасса закончилась давно, а в какой-то момент обрывается и мало-мальски адекватная дорога. Трындец, хана моей подвеске. Чувствую себя на металлическом быке: по колдобинам мотыляет так, что дважды едва язык не прикусываю.

Избушки в один прекрасный момент тоже пропадают. Пошёл черёд за полями. Пшеничные, подсолнуховые, кукурузные. О, коровки на лугу пасутся. Забавно. Девчатам бы понравились локации. Для селфи то что надо.

На очередном из поворотов путь мне преграждает трактор. Приходится подстраиваться за ним, снижая скорость до минимума. Черепахи бодрее. Эй, дядя, это ты мне так мини-экскурсию решил провести по местным достопримечательностям? Не, не варик. Сигналю, чтоб бандура чутка сдвинулась и кое-как объезжаю препятствие. Всё. Точно хана подвеске.

Зато ещё через пару километров снова хоть что-то похожее на цивилизацию появляется. В смысле, избёнки начинают выскакивать. Русские народные такие, деревянные. Какие-то совсем одичалые, другие более симпатичные, причепуренные и подкрашенные. Редкие новострои рядом с ними смотрятся так же нелепо как неандерталец в набедренной повязке посреди торгового центра.

Низкие заборы словно созданы для того, чтобы выставлять жизнь хозяев на всеобщее обозрение. Прекрасно видно, кто чем занимается. Где бабы на грядках в позе рака ковыряются, а где под навесом в самодельной беседке мужики рубятся в домино под бутылочку беленькой.

Навигатор сообщает, что я прибыл и замолкает. Эй, в смысле прибыл? В деревню-то я прибыл, но с конечной целью вопрос ещё актуален. И как мне искать нужный дом? Звонить бесполезно, Паулина всё так же не берёт.

Решаю навскидку спросить у курящего на лавочке дедка в тельняшке, вдруг подскажет.

– Паня-то? Да как не знать! В конце улице живёт. Только она сейчас не там, а всей семьей у соседей. Серую крышу с красной дверью увидишь - так тебе туда.

– Добро. Спасибо, отец, - благодарно махнув, быстренько закрываю окно, не давая духоте обосноваться в салоне. На улице такая парилка, что страшно выходить из тачки. Паня, хех. Забавно. До такого прозвища я не додумался, хотя её имя уже как только наши не коверкали.

Нужные ориентиры узнаются без труда, тяжело проглядеть. Рядом шпана ещё носится, в мяч гоняют, но при виде меня замирают с открытыми ртами. Согласен, малиновый спорткар тем ещё бельмом на глазу смотрится среди местного колорита.

Торможу возле наваленной груды песка, вылезая наружу… Офонареть. Горячий сухой воздух как саван, дышать невозможно. Как детвора ещё не расплавилась? Носится в одних шортах и бед не знает.

– Взрослые дома?
–  спрашиваю у них, на что получаю положительный кивок.

Без стука захожу в просевшую калитку с кривой просевшей щеколдой. Запашок тот ещё. Зуб даю, где-то притаилась живность, так пасти может только от неё. Ну точно, козы в углу топчутся, мекают, траву жрут. Чё вы на меня мекаете? Лучше скажите, где двуногих искать?

А, всё. Не надо. Слышу. Иду на голоса, обходя дом и обнаруживаю целую толпу. Сидят за сдвинутыми в ряд столами, гуляющих по высоте. Людей много, не меньше дюжины. Замечаю среди них и Демидову, у которой буквально челюсть до земли падает при виде меня. Не ждала, родная? А я припёрся.

– О, хавчик. Это я удачно заскочил, - радостно свистываю с края миску с рисом и изюмом. Только сейчас доходит, что я дико голодный.
–  Что празднуем?
–  лишь отправив несколько ложек в рот, понимаю, что чё-то не так. Чего все вылупились-то на меня?

Смещаю фокус внимания с Пули на обстановку и… до меня доходит. Все в чёрном, на столе портрет, перевязанной ленточкой. Ёптыль-моптыль, я по ходу на похороны попал…

Пуля с виноватым видом подрывается с места, и рассыпаясь в извинениях перед остальными, оттаскивает меня за локоть обратно к козам. А этим только и надо, хуже голубей под ноги лезут и тычутся в колени.

– Ну и ароматик от вас, ребятушки, почёсывая одной из самых наглых между рогами, замечаю я. – Вы бы хоть шампунями пользовались. Или дезиками.

– Нечаев? Ты совсем офигел?

Это не коза. Это Паулина негодует.

– Согласен. Неловко вышло, – о, а миска то у меня в руках все ещё. И рис вкусный, кстати. Всё, сворачиваем контактный зоопарк. – Кого хороним?

– Знакомую родителей.

– Трагический случай на производстве?

– Ага. Смерть.

– О, ну да, – за пару присестов опустошаю всё, что есть. Мало. Ещё бы пожрать. – Трагический случай. Все мы там будем.

– Нечаев, – с обречённым вздохом снова кличут меня. – Что ты здесь делаешь?

– Как что? Поздравить с предстоящим бракосочетанием приехал. Ну и по попутно сорвать торжественную церемонию.

– С тобой как, всё нормально? Ты понимаешь, что несёшь?

– Я-то прекрасно понимаю. А вот ты дуришь. Сама же не очень и хочешь этой свадьбы.

– Правда? Это ты так решил?

– Нет. Это ты так решила. Иначе бы не молчала, шифруясь.

– Да я же для того и молчала! Чтоб вот такого не было.