Я закатила глаза, когда острый, болезненный укол ревности ударил в живот. Мне нечего ревновать. Мы не были вместе и даже не встречались. Я свободна, а значит, и Лукьян тоже. Я решила не обращать на них внимания, распахнула двери и наслаждалась прохладным ночным воздухом, который коснулся разгорячённой кожи.

Я прислонилась к перилам, осматривая тёмные глубины оврага, пока наслаждалась перерывом от вечеринки. Я уверяла себя не волноваться, что Кэссиди подкатывает к Лукьяну; они, вероятно, предназначены друг другу. Однако ненавидела ревность, которая, казалось, пылала внутри, хотя я купалась в холодном ночном воздухе.

Я закрыла глаза и спрятала лицо в ладонях, глубоко выдохнув, а затем почувствовала его. Этот грубый, мощный поток энергии, который всегда накрывал, стоило ему оказаться рядом. Я не оборачивалась, не открывала глаз, пока не почувствовала его руки на своих бёдрах, и не была вынуждена повернуться в его сторону. Я не должна была оборачиваться; безопаснее дать ему исследовать мои изгибы. Его взгляд оказался сердитыми; а тело напряглось, когда он поднял меня и посадил на перила. Я прижалась к нему, так как боялась упасть.

— Лукьян! — прошипела я, когда он раздвинул мои ноги и прижался эрекцией к моим тонким трусикам.

— Тебе понравилось флиртовать с ним? — прорычал он, удерживая меня в балансирующем между ним и верной смертью состоянии.

— Вообще-то да, — призналась я.

Он безжалостно рассмеялся, сжав мою задницу, и я застонала от пронзившей меня боли и обжигающего жара. Ситуация одновременно волнующая и ужасающая, сочетание, которое я никогда не испытывала раньше.

— Не урони меня, — прошептала я, наклоняясь ближе к нему.

— Никогда не позволю тебе упасть, — заверил он, но глаза были темнее обычного, когда пальцы сильнее впились в плоть.

— Наслаждаешься обществом Кэссиди? — Я удивлялась, почему решила спросить что-то настолько глупое, в то время как он держал мою жизнь в своих руках. Один толчок — и я умру. Никто никогда не узнает, что случилось.

— Ревнуешь? — прошептал он, поднимая голову и глядя на меня.

— Вряд ли, — возразила я, и дрожь пробежала по спине от жара, который я увидела в его глазах. — Ты волен быть с кем хочешь, как и я. — Я была удивлена тем, каким ровным был мой тон.

Поднялся ветер, и Лукьян крепче обнял меня, когда мои волосы полетели в лицо. Я почувствовала знакомый прилив силы, когда он послал смесь жара и страха в систему. Сексуальный поток и напряжение между нами были настолько сильны, что их можно было резать ножом.

— Я слышала, что преследование незаконно, — пробормотала я, прищурившись и покусывая нижнюю губу.

— Но не охота, — ответил он легко, холодным и наполненным следом неясных эмоций голосом.

— У тебя нет лицензии, охотиться на меня, — прошептала я, нервно облизывая губы. — Кроме того, сейчас не сезон. — Я чувствовала себя самоувереннее, чем следовало, учитывая, что Лукьян легко мог меня убить.

Тёмно-синий, идеально подогнанный костюм подчёркивал каждый мускул на теле Лукьяна. Чёрный шёлковый галстук и накрахмаленная белая рубашка. Он легко сливался с тенями.

— Думаешь, мне нужна лицензия, чтобы охотиться на тебя? — бросил он вызов, переместив пальцы к тому месту, где соединялись наши тела. Я крепче схватилась за Лукьяна, но страх падения исчез, когда он пальцами скользнул по обнажённым бёдрам.

— Отпусти меня, — взмолилась я, понимая, что попала в его власть. Я попыталась оттолкнуть Лукьяна, но не смогла, и он тихо засмеялся, наблюдая за моим сопротивлением. Он держал меня именно там, где хотел: обнажённой и в его власти, пока я балансировала на грани неминуемой смерти. Мои губы дрожали, а сердце болезненно билось о грудную клетку, и, что хуже всего, я возбудилась.

— В чем дело, Лена? Ты мне не доверяешь? — Его голос был низким и, казалось, с насмешкой. Лукьян обхватил одной рукой мою поясницу, а другой двигался к теплу между ног.

— Лукьян, — хрипло прошептала я, и только этот знак ему и нужен был. Он сдвинул мои трусики в сторону.

— Я предупреждал, что ты моя, так? — прорычал он, скользнув по влажной плоти. Я дёрнулась, и он крепче прижал меня. — Ты моя, Лена, только моя. — Тон его голоса, смешанный с рычанием, резонировал глубоко внутри и послал дрожь по позвоночнику.

— Ты не можешь владеть мной. Не обижайся, но я не собираюсь выходить за тебя замуж. Следовательно, я тебе не принадлежу. Никому не принадлежу, — прошептала я, когда он раздвинул мою плоть и поддразнил обнажённую сердцевину.

— Тебе нужен ещё урок о том, кому принадлежит это тело? — Его пальцы вонзились в меня, и я вскрикнула от полноты. — Так чертовски влажна для меня, — хрипло прошептал он, прижимаясь губами к моей шее и целуя вену, где дико бился пульс от его действий.

Я почувствовала, как тело сдавило его пальцы, пока он двигал ими во мне. Лоно пыталось втянуть его в себя, взять больше. Я двигала бёдрами, свободно предлагая всё, что имела и запрокинула голову, а его губы и язык упёрлись в вену.