Как будто сама Барбара не таким же чудом удаляла раны или исцеляла других. Конечно, не так быстро, но все-таки… слишком много внимания присуждали мне.

Я погладила девушку по макушке, отчего она слегка прикрыла глаза от удовольствия.

Милая такая.

— Есть еще какие-нибудь важные дела? Другие больные? — обернулась к Барбаре, которая светилась от радости.

— Мы с остальным сами справимся, — помотала головой пастор, отчего ее светлые хвостики забавно качнулись. — Не будем вас задерживать. У вас, наверное, еще много дел.

Раз уж они настаивали… хотя я слышала через ветра, что в больнице хватало нуждавшихся в помощи, которым могла уделить немного времени.

Но…

Я кивнула, попрощалась с остальными монахинями и исчезла во вспышке телепортации, оставляя за спиной десяток шепотков впечатленных девушек, что решили поделиться между собой восторгом.

Устало качнула головой на это — ветер будто в насмешку доносил чужие голоса, полные веры.

Время было десять утра, и Мондштадт бурлил жизнью.

Я стояла на башне, продуваемой всеми ветрами, на крыше крепости Ордо Фавониус. Оттуда было заметно невооруженным глазом, как увеличилось количество рыцарей на улицах, не говоря уже про ворота. Людей из лагеря беженцев у города мягко расселяли в стенах, поставив палатки недалеко от церкви и густого парка. В основном там оставались женщины, дети и старики, которые не участвовали в восстановлении Спрингвейла.

Заметила Синьору, которая, в одиночестве стоя на балкончике гостиницы «Гёте», с подозрением и хмуростью следила за изменениями атмосферы в городе. И даже солнечная погода не могла затмить общее напряжение и ожидание чего-то неизвестного, но опасного.

Но я отвлеклась от наблюдения за жизнью Мондштадта, когда слуха донесся хлопок двери в кабинете Джинн. Пришел еще один капитан на срочное собрание — Кэйя, закончив раздавать поручения для подчиненных и проверять отчеты с ночной смены.

Значит, тоже надо заглянуть, да сообщить состояние Хранителей Ветров и предупредить о том, что они могут вмешаться, чтобы лишний раз люди не испугались. А то после Ужаса Бурь с подозрением относились к легендарным существам.

— Надеюсь, я не помешала? — я вежливо обратилась, переносясь на подоконник у любимого дивана.

Видимо, в таком виде это станет моим новым излюбленным местом в кабинете.

На мое обращение Джинн вздрогнула и обернулась, прижав ладонь к груди от испуга и неожиданности. Девушка распахнула глаза и не нашлась словами. Лиза, разливавшая чай, опешила и промахнулась чайником мимо чашки, расплескав напиток по подносу. Спохватилась и поставила посуду на стол, чтобы исправить оплошность. Эола напряглась, но тут же расслабилась, лишь хмурила брови и держала спину прямо, боясь дернуться. Кэйя прищурился и загадочно улыбнулся, отходя от двери, которую крепко прикрывал после входа. Альбедо оторвался от бумаг на планшете, куда что-то записывал, и едва заметно вскинул брови, прижав кончик пера к губам. Голубая лента была вплетена в его правую косичку.

— Н-нет, конечно, — произнесла Джинн и с заминкой села в кресло.

Остальные расположились на ближайших местах. Но держали дистанцию от меня, стараясь сесть напротив. Отметила, что капитаны пришли не все — Герта отсутствовала, но и она была занята в переезжавшем лагере беженцев, распределяя обязанности и помогая руководством, по словам ветров.

Я пыталась игнорировать хрупкую атмосферу, держась дружелюбно и открыто, чтобы они, наконец, расслабились и не боялись совершить лишнее движение, опасаясь неизвестного ответа.

Облик барда вряд ли бы вызвал должное доверие — в конце концов, ни Альбедо, ни Эола не были проинформированы, и скорее воспринимали меня как друга или знакомого Джинн. Даже Лиза видела во мне лишь друга, довольно загадочного друга Джинн, которого она приютила со всей душой и обхаживала, как дорогого гостя. И это вызывало кучу сомнений библиотекаря, но та могла лишь догадываться, да смущать подругу вариантами этих домыслов.

И если алхимик хоть как-то меня знал в виде Венти, то Эола с ее подозрительностью со мной даже не считалась бы, несмотря на то, как реагировали бы остальные, особенно магистр. Для нее я была бы просто незнакомцем, простолюдином-бродягой, который что-то забыл среди капитанов Ордо Фавониус, потому я получила бы от нее порцию презрения, если бы попыталась что-то советовать.

Например…

— Эола, — от моего обращения девушка напряженно поджала губы, — Барбара сказала мне, что ты была ранена, и у тебя сильное истощение после долгого использования Глаза Бога. Я крайне настаиваю, чтобы после собрания ты пошла отдыхать.

…она бы и это пропустила мимо ушей, скажи ей такое какой-то незнакомый бродяжка-сказитель, если уж она и Барбару не послушала.

Лоуренс растеряно распахнула глаза, не зная, что ответить. Кэйя спрятал смешок за кашлем, но веселье сверкало в его глазу.