Шрифт:
Он придвинул к себе стопку книг, просмотренных Лёшкой. Японский бестиарий лежал сверху. Кот раскрыл книгу на заложенной странице. С иллюстрации на него глядел раскосый, худющий мужик с отвислым толстым брюхом и кривыми ногами. Гаки – гласила подпись под рисунком, – вечно голодный демон. Согласно буддийским верованиям в Гаки перерождаются после смерти те, кто в прежней жизни обжирался и выбрасывал хорошую еду не доедая. В этой новой реинкарнации 37 их мучает, такой сильный голод, что они могут съесть своих собственных детей.
37
Реинкарнация – повторное рождение, перевоплощение в новой жизни; также переселение душ.
– Только каннибалов нам и не хватало, – вздохнул Базиль и опять задумался. Ему казалось, что он упускает какую-то очень важную деталь. – Что же там ещё было такого необычного?
– Может тебе стоит рассказать нам всё, что ты там видел и слышал, вслух проговорить. Иногда это помогает найти то, что ищешь, – в дверях комнаты стоял Лёшка. Когда он вошёл Кот не заметил. Вот ведь как задумался. Мальчик подсел к столу с другой стороны. А ещё, я бы на твоём месте к Агриппине Макаровне сходил. Может и она, что-то слышала. И Лешего надо расспросить. А то, что же мы только по вашим с дедушкой словам ориентируемся?
Он был прав, но соваться в лес Базилю больше не хотелось, а никакой связи с Ягой и Лешим у него из дома не было. Не признают они телефонов и раций. Мальчик раскрыл другую книгу.
– Лихо-манка, Манья, Трясуница, Костоломка – привидение в виде злой и безобразной девы: чахлой, заморенной, чувствующей всегдашний голод, иногда даже слепой и безрукой. – прочитал Лёшка. – Есть ещё куча разных названий, а всего Лихо-манок девять или двенадцать крылатых сестер. В некоторых местах говорят и о большем количестве. Такой вариант не подойдёт?
Базиль придвинулся поближе. Лёшка продолжил чтение.
– Одна из них – старшая – повелевает своими сёстрами и посылает их на землю мучить людской род: «тело жечь и знобить, белы кости крушить». И вот ещё смотри, – мальчик ткнул пальцем в середину страницы. – И они чахлые и заморенные – Коровья смерть да Веснянка-Подосенница с сорока сестрами пробегают по селу, старухой в белом саване, кличут на голос.
– Лихо-манки, значит… Ну может и Лихо-манки. – Базиль взял у Лёшки книгу из рук и стал читать статью подробнее. Кроме всего прочего в тексте были указания на то, что Лихо-манок можно наслать. Даже заговор приводился. А вот насчёт изгнания информации не было. – Очень интересно. И откуда же у нас такая книжица в доме? Что-то не припомню, чтобы она мне встречалась раньше.
Книга была старая, потрёпанная. На обложке значилось «Сказки» А.М. Ремизов.
– Она из тех, что мама вчера привезла для музея. Там ещё есть разные: и про ремёсла, и про быт крестьянский.
– Понятно. Вовремя надо сказать Василина Егоровна её привезла. Жаль только, нет никаких упоминаний о том, как извести эту напасть. Но всё равно, спасибо тебе за помощь. Здорово, что ты этот текст нашёл. – Базиль принялся складывать распечатки.
– А что дальше делать будем?
– Дальше я попробую защиту сплести. А вы уроки делать садитесь.
– Может, лучше мы все вместе оберег делать будем? А уроки можно и потом. Там немного. До возвращенья мамы мы успеем.
– Ну, так я же на чердак пойду, – сказал Базиль и осёкся. Теперь от ребят точно не отвертеться. Придётся их с собой брать. – Вряд ли бабушка одобрит это.
– А мы ей не скажем. Ты тихонько ей глаза отведёшь, а мы по лестнице поднимемся.
– Нет, я не могу так. Она вас всё равно искать станет. Да и нехорошо это, обманывать её. Мария Дмитриевна, обидеться может.
В комнату вернулся Кит. Он нёс в руках кружку с молоком и блюдце с сырниками.
– Угощайся, Вась, – сказал он, – Здесь всем хватит. Лёша, если хочешь молока, там ещё есть. Только бабушка сказала, чтобы мы не баловались, не шумели здесь. Потому что она вздремнуть хочет полчасика.
– Вот и хорошо, – просиял Лёшка. – Видишь Вася, как всё складывается удачно.
Базиль видел. Он крутил в пальцах тёплый сырник и не знал, что делать. Разве что дядьку попросить помочь.
– Дядюшка Домовой, – позвал он. – Дядюшка Домовой, пойди-ка сюда.
Домовой не заставил себя долго ждать. Длинная скатерть на столе шевельнулась и из-под неё показалась лохматая седая голова.
– Чего звали-то? – спросил он ворчливо.
– Здравствуй, Кормилец, – Никита опустился у стола на корточки. – Сырник будешь?
Домовик смахнул в рукав с блюдца подношение и вновь уставился на нас.
– Чего звали-то? Ведь не на сырники же?
И тут Базиля озарило.
– Слушай, дядюшка, а ты про Лихо-манок ничего не знаешь? Может, были когда раньше в наших краях? Чего им надо? Как от них избавиться?