Что примечательно – стол для распятий тоже был складным, убирался в вышеназванный шкаф, куда отправлялся и «козел». И на поверхности, для незнающего, комната вообще выглядела пустынной. Подумаешь – диван. И стул возле стола. Похоже на обычный кабинет, с той лишь разницей, что черный стол тоже пустовал. Но мало ли какой пункт относительно незахламленных поверхностей у хозяина квартиры? А ноутбук всегда можно перенести с места на место.

Освещение также менялось в зависимости от целей нахождения внутри комнаты. Общий свет уступал подсветке, что шла у самого пола. Только не пошло-красной, которую я терпеть не мог, а обычной, желтоватой. Впрочем… я мог регулировать оттенок. Если бы пожелал.

А относительно любимых приспособлений… я четко следил за тем, чтобы за любовниками оставался определенный комплект, для каждого – отдельный и купленный именно под него. И соблюдал дезинфекцию поверхностей после каждой сессии.

Возможно, был слишком педантичен в этом вопросе, но не мог иначе.

Каждая новая сессия проходила в практически стерильных условиях.

Сейчас, проходя босиком по подогреваемому полу, неспешно перебирал вещи, которые буду использовать с Колей.

Он не заставил себя ждать. Прошел полностью обнаженный в центр комнаты, принимая позу покорности. Сел, склонил голову вниз, не поднимая глаз, руки сложил на бедра.

Напоминать про стоп-слово было бессмысленно: Николай обладал высоким болевым пороком, и даже плеть в его положении стоя, когда он упирался руками в колени, пытаясь сохранить равновесие, вырывала из мужчины лишь крики, заставляя по щекам катиться слезам. Но заветное указание к прекращению сессии не поступало.

– Ты расстроил меня. – Я сделал свой выбор. Но сперва подошел к своему сабу, надевая на его шею ошейник. Пристегнул к широкому кольцу спереди цепь, натягивая, чтобы он поднял голову.

Николай вскинул глаза.

– Я не разрешал смотреть на меня.

Он тут же исправился. А я довольно ухмыльнулся. Очередной просчет. И дополнительные удары в наказание.

Потянул сильнее, заставляя его проследовать на коленях к столу, на котором я разложил приготовленные девайсы.

– Сидеть.

Он и не думал двигаться с места, послушно устроившись у моих ног. Где ему было и место.

Я видел, как наливается кровью его член, как поднимается с бедер, и как Николай не смеет прикоснуться к нему. И поднять головы.

Взял зажимы. Опустился, чтобы оттянуть его правый сосок, слыша резкий вздох. Приложил зажим, начиная закручивать шуруп. И по мере сдавливания наблюдал, как Коля начинает чаще дышать.

Я выбрал зажимы с небольшим грузом. Сейчас, только что установленные, они, может, и не принесут дискомфорта, но со временем соски начнут неметь, а после добавится ноющая, тупая боль. И он будет мечтать о том, чтобы избавиться от неудобных креплений.

Прежде чем зафиксировать на левом такую же игрушку, оттянул его сосок, больно щипая.

Николай охнул. Но и только. Не позволил себе даже дернуться.

Молодец.

Закрутил винт и напоследок шатнул грузики, приводя их в движение. Николай тихонько застонал, а его член показал каплю смазки.

Выпрямился, занявшись крюками. Их следовало прикрутить к потолку, накинуть на них веревки и связать Колю.

Пока вставал на имеющийся здесь стул, чтобы заняться приготовлениями, большая шишка в бизнесе молчаливо ожидал, гипнотизируя пол перед собой.

Закрутил крюки, вернулся к столу, на котором ожидала веревка. Сложил ее концами друг к другу, пропуская через ладонь. Нужно проверить, нет ли заусенцев. Моей целью было доставить боль другим образом.

Вообще веревки прямо из сексшопа я дорабатывал.

Сперва – обязательная дезинфекция через варку в течение двадцати пяти-тридцати минут, иногда добавлял в воду чай для дубильного эффекта. После – веревку следовало растянуть и просушить. Следующий пункт – опаление возможных волосков, которые выбились из общей структуры над газовой горелкой. Да так, чтобы не подкоптить основное волокно. Последний пункт – масло. Пропитывал им строительную перчатку, надетую на руку, через которую пропускал все семь-девять метров для шибари.

Можно было, конечно, воспользоваться воском, пропуская канат между двумя кусками, а после отправить в микроволновку, чтобы воск растаял и впитался, но я предпочитал масло.

К тому же, после каждой сессии нужно было вывешивать ее просушиться, а после отправлять в тканевый мешок, чтобы убрать в шкаф. Я чутко следил за тем, чтобы каждый этап был соблюден. Этакий пунктик на правилах.

Убедился, что веревка не нуждается в дополнительном смазывании, вернулся к Николаю, дергая его за поводок.