— Виостий...

— Имя мне известно и так. Кто он? Как называется его должность, за что отвечает в Ордене Стражей, какие земли проверяет в Поясах?

— Не знаю.

Дух на миг поднял взгляд, оглядывая символы языка Древних надо мной, недоверчиво спросил:

— Как это возможно? Он даёт тебе задания, посылает туда, откуда едва живым сбежал прошлый Страж сопляк, а ты не знаешь о нём ровным счётом ничего?

И снова язык говорил больше, чем я хотел бы сказать:

— Не он первым послал меня сюда. Это сделал другой Страж, Клатир. Он кузнец и наблюдает за землями Первого пояса. Морозная Гряда, Сто Озёр, Сто Мостов, Громовые Земли. Может, ещё за какими.

Дух скривился:

— Кузнец, которому доверили земли Первого? — но тут же покачал головой и забормотал себе под нос, словно проговаривая мысли. — Нет. Не о том думаешь. Их уже два. Два Стража, которые не потащили боевого мастера Указов в резиденцию, чтобы получить награду, а тащат его по Поясам, подвергая риску. А теперь на его счету столько убитых сектантов, сколько найдется не у каждого, кто сейчас гордо именует себя реолом, — вперил в меня взгляд. — Как ты вообще сумел убить их столько, где сумел их столько найти в первых Столичных поясах? Отвечай!

— Бедствие. Я участвовал в защите города Саул.

— Бедствие? Ничтожные ублюдки, только и могущие... — голос духа прервался, взгляд его снова будто глядел сквозь меня. — Как удачно. А что если... А может быть и не два Стража, может быть и больше. Ладно, — взгляд духа обрёл ясность, вновь упёрся в меня, голос его стал громче и уверенней. — Ладно. Допустим, что я ошибался. Есть несколько способов проверить всё это. И самый простой позволит проверить сразу всё. И их, и тебя, и меня и даже...

Дух широко, но как-то нехорошо, страшно улыбнулся и не закончил своих слов. Швырнул мне обратно кисет, который снова пролетел сквозь формацию тюрьмы, даже не заметив её. Затем дух и вовсе развернулся и шагнул прочь, ко всё ещё светящимся в воздухе сотням надписей. Они стремительно побежали по невидимому полотнищу вниз, скрываясь в камне под ногами духа, а затем замерли.

Дух же развернулся ко мне, волосы его вновь начали развеваться, словно снизу его обдувал ветер.

— Не будет испытания Стражей. Я всё ещё не уверен, что ты его заслуживаешь. Не будет и тюрьмы в моём городе. Я уже совершенно не уверен, что это справедливо. Не будет и задания, потому что я стал сомневаться в выбранном мной пути. Будет проверка. Тебя и твоего пути, шэн Страж. Выживи и убей как можно больше сектантов, как можно больше, а там, глядишь, мы когда-нибудь и встретимся. Во всяком случае, у тебя есть всё, чтобы это оказалось правдой. Ищи Залы Стражей на Внешних Полях Битвы, шэн Страж.

Мгновение я пытался дозваться до той штуки, с помощью которой изменил точку перехода для остальных. Но никаких надписей передо мной не появилось, несмотря на то, что перстень так и оставался на моём пальце. А затем мир вокруг мигнул и стал другим.

Эпилог

— А я гадаю, чьё же это присутствие портит красоту любимого места. Могла бы догадаться. Приблудный щенок забился в нору.

Ярим на миг поджал губы, а затем открыл глаза и вскочил, стремительно склоняясь в приветствии:

— Старшая Урлик, рад приветствовать вас. Ваша красота способна поспорить с красотой цветов этого сада.

Женщина, замершая на дорожке напротив площадки медитации и впрямь была красива. Высокая, гордая, с тонкой талией и широкими бёдрами, плотно обтянутыми тёмным шёлком халата. Длинные волосы, потрясающего перламутрового оттенка, густой волной опускались на плечи.

Всё портила печать презрения, застывшая на её безупречном лице.

В этом отдалённом уголке сада воцарилась тишина.

Алые губы наконец дрогнули:

— Льстить ты научился быстро. Нашёл на что бросить силы. Лучше бы ты так же упорно осваивал техники, как пытался подражать взрослым.

С первым словом от женщины начал дуть ветер. И с каждым следующим словом он становился всё сильней. В конце её презрительной речи с камней площадки вымело всю опавшую с деревьев листву.

Но вот Яриму приходилось гораздо хуже. Его одежду трепал настоящий ураган, грозя разорвать прочнейший шёлк, способный выдержать удар мечом от пикового Воина. В ветре ещё были и крохотные снежинки, которые бесследно проходили сквозь листву деревьев и кустарников сада, но с огромной силой били по самому Яриму.

Вернее, пытались.

Он стоял, вогнув голову, вбив ноги в камень площадки медитации, став с ней единым целым. Из его тела рвалась вперёд сама суть его силы, окружая его коконом, что и принимал на себя гнев сильного Властелина Духа. Неощутимый, незримый гнев, который для Ярима выглядел как всполохи ледяной стали в этой снежной буре. Всполохи стали, которые с каждым ударом проникали все глубже и глубже в его защиту.

Ветер вдруг стих.

Урлик процедила:

— Что и требовалось доказать. Слабак. Клан к тебе так добр, так много тебе даёт, а ты тратишь время на что угодно, кроме того, что действительно важно. Возвышение. Вот что должно занимать твой разум, а не глупости вроде отдыха или болтовни с другими учениками Небесного Зала. Они не такие, как ты. Ты личный ученик Иргона или они?