Сам того не зная, Тень уничтожил часть меня в том лесу. Ту, что любила этого мужчину до дрожи.

Я не люблю Тень.

Я хочу Егора.

В комнату вбежала перепуганная сестра, куча мужчин в форме и сам Егор. Все они стали свидетелями того, как в огне умирали чужие слова любви.

– Ася! Ты больная! Это же улики!
– Кричала Аня, выхватывая из рук горящее письмо.

Я улыбнулась Егору и села на кровать, готовая к новым превратностям судьбы.

– Давайте свои вопросы, господа защитники.

Вопросов дома задавать никто не стал: взяли под белы рученьки и повели к служебной машине. Сестра ехала со мной же на заднем сидении и всю дорогу выговаривала мне о безответственности, отключенных мозгах грандиозных проблемах, в которые я вляпалась на пустом месте со своим поджогом.

Я кивала почти на все доводы, кроме, собственно, уничтожения злосчастного письма. Тут я поступила правильно.

Сглатываю.

Ну здравствуй, ненавистная допросная. Всё тот же неулыбчивы следователь впился в меня взглядом коршуна. От его неприязни мне неуютно, но Егор попросил быть терпимее и особенно подчеркнул, что следует рассказать если не всё, то многое и очень убедительно, а не как в прошлый раз.

Я старалась быть невозмутимой. Правда старалась. Но минуты текли и с каждой упущенной всё отчётливее понимала, что провалюсь. Хреновая из меня актриса.

– Знаешь, что я думаю?
– сказал этот душегуб, не прерывая зрительного контакта.
– Ты виновна в этих убийствах в равной степени со своим чокнутым дружком и оба водите нас за нос. Твоя проблема в том, что я твёрже характером, чем мой коллега. Меня не сбить с толку испуганными глазами.

– Я ни в чём не виновата.

Следователь подался вперёд, задевая углом стола пуговицы на форменной рубашке.

– Хочешь немного основ допроса? Ты же любишь психологию, правда? Каждый раз, когда речь заходит о жертвах, ты испытываешь вину, но упорно скрываешь причину, покрываешь своего соучастника и утаиваешь важную следственную информацию. Ах, да, письмо. Уничтожение улик добавляем в уже не малый список грехов. Так что тебя мучает, Ася? Почему винишь себя в смерти девушек?

Я стараюсь сдержать его холодный взгляд, говорить размеренно и уверенно, но, Боже ты мой, как же это сложно.

– Хотите психологии? Мне не нужен диплом об окончании университета, чтобы понять: ваши слова - пустой звук. Я не убивала тех девушек и вообще не знала об их существовании до самого похищения.

На стол легли три снимка улыбающейся меня. Я помню каждый из них. Наши первые счастливые дни вместе. Я много улыбалась своему злодею, флиртовала и ни о чём лишнем не думала.

– На фотографиях ты не выглядела замученной жертвой психопата. Вполне прилично и убедительно улыбалась на камеру. Что было в письме, Ася?

Какой я выгляжу в глазах обывателей? Скорее всего ветреной особой, пускающую в свою постель кого попало. Эдакий истеричный тип вздорных девиц, раздувающих проблемы на пустом месте. Закрутила с двумя и теперь не знает, что делать.

Так вот, всё намного серьёзнее.

Наверное, лучше было убедительно соврать, но Егор просил говорить правду и я верила своему мужчине.

– Признание в любви.

Из груди вырвался тяжёлый вздох. Как бы мне ещё убедить Тень, что иногда чувства умирают безвозвратно?

– Заверение, что это не последняя роза. Предложение начать всё сначала.

Следователь издевательски кивает на мои пояснения:

– Неплохой и вполне законный способ изъяснения. Почему же ты решила сжечь письмо?

– Признания в любви слишком личные.

Неожиданный грохот по столу заставляет вздрогнуть. За пару дней спокойной жизни успела подзадыть, какой этот мужчина вспыльчивый.

– У тебя нет и не может быть ничего личного. С тех пор, как стала свидетельницей, для полиции всё должно быть чётко и прозрачно.

Впрочем, собеседник довольно быстро успокаивается и продолжает как ни в чём не бывало:

– Не переживай. Остатки письма мы отправили в лабораторию. Твои слова легко подтвердит анализ криминалистов. Ты же ничего не утаила?

– Нет.

– Если есть что-то, о чём мне нужно знать, лучше сказать сейчас, - он как будто давал мне какой-то последний шанс на исправление. Глупо. Я действительно не убивала тех девушек.

– Вот и выясните вру я или говорю правду.

– Ася-Ася. И давно ты знаешь о смерти девушек? Помнится, ещё пару дней назад, сидя на этом стуле, ты так натурально изображала удивление от фотографий с места преступления.

– О чём вы?

– Давай вспоминать вместе. Указала чётко на места, где подозреваемый бывал с жертвами, испугалась упоминания о браслетах, жила месяц с преступником и была с ним счастлива. Ты знала, что он делал с девушками. Знала, что Игорь - убийца. Если признаться сейчас, срок выйдет меньшим.