– Я хочу написать чистосердечное по поджогу лесного массива.

Он недовольно протягивает мне ручку в последний момент придерживая лист бумаги.

– Не забудь упомянуть застреленных девиц.

Я только пожимаю плечами и начинаю писать. Конечно, опускаю многое, но свою виновность в пожаре признаю безоговорочно. Следак выхватывает лист, стоило поставить последнюю точку. Быстро пробегается глазами и взрывается от негодования:

– Да вы все издеваетесь надо мной! Ты забыл упомянуть трупы девушек!

Мне остаётся только ухмыляться с его бесполезных потуг. Взяточничество - бессрочное преступление и мы оба это знали. Матвей у меня на крючке и будет делать ровно то, что я велю.

– Поздравляю с висяком, начальник.Следак не унимается. Стучит кулаком по столу и потрясает документами в воздухе.

– Какого хрена! А как же свидетельства об Асе Игнатенко? Кто будет отвечать за убийства девушек?

Он встал на довольно болезненную для меня тропу и сам же потух от предупреждающего взгляда.- Не волнуйся об Асе. Эта девушка теперь моя проблема.

Ася

Первое, что я увидела, когда открыла глаза - сломанная роза. Я больше не кричала. Отнесла её в мусор и разбудила своего мужчину заявлением о том, что в этой стране я больше не останусь. Пусть крутится как хочет, но увозит меня сегодня же из этого Ада.

Егор тут же пошёл звонить своим, а я стала картинно собирать вещи в чемодан. Любому терпению приходит конец. Я устала бояться, устала надеяться на других, устала прятаться. Если этот псих только посмеет приблизить ко мне хоть на шаг, перережу себе горло и махну на прощание предсмертным факом. Хватит.

Егор подкрался незаметно. Я даже не поняла сначала, что это он стоит в дверях, так была зла на всех вокруг.

– Его взяли. По крайней мере сегодня обойдёмся без Тени.

– А завтра?
– Комкаю в руках кружевной лифчик и с размахом кидаю в его сторону. Пусть только посмеет слово поперёк сказать и следующим зашвырну что-то серьёзнее лёгкой тряпки.
– Что будет завтра? Что будет, когда выйдет? А он вообще сядет? Что, вечно придётся прятаться и смотреть по сторонам?

– Послушай, - Егор плавно идёт ко мне, твёрдо смотря в глаза, - я же не отказываюсь от своего слова. На сегодня у нас есть передышка. Давай просто возьмём вещи и поедем, куда скажешь.

– Совсем больной?!
– Меня уже не остановить. Кулак летит ему в грудину.
– Переезд в глухомань ничего не решит! Нужна виза, оформление документов для посольства, билеты. Да у меня подписка о невыезде на столе у твоего начальника лежит!
– Хватаю за майку и пытаюсь встряхнуть, как нерадивого щенка. Мне всё равно на разницу в росте, весе и прочие мелкие недоразумения, потому что пламя адской фурии плавит пространство вокруг меня и Егор на линии удара.
– Ты же обещал со всем разобраться! Говорил, что он не проберётся сюда! Тень приходит, когда ему вздумается, а ты! Ты! Даже не можешь ему помешать!

В места ответа он целует меня, за что получает звонкую пощёчину. Не стоит затыкать рот женщине, когда ей есть, что сказать. К чести бывшего следака, он молча сносит и этот выверт с моей стороны. Выхватывает полусобранную сумку из рук и демонстративно вытряхивает все шмотки на кровать.

– Я прошу дать мне пол дня, - говорит этот смертник с покер-фейсом.

– Куда ты тащишь мою сумку?!

Не далеко, как оказалась. Безвинно наказанная, уже пустая сумка летит в коридор, сбивает нашу обувь и обиженной кошкой тормозит молнией вниз у самого порога.

– Мы дождёмся Костю и Аню. Потом я поеду решать твои дела. Пожалуйста, давай обойдёмся без глупостей.

– Я тебе не верю. У тебя было столько времени. Что поменяется за пару часов?

– Я понимаю, что налажал. Не надо меня в это тыкать как несмышлёныша. Сказал же, разберусь!

Егор и сам начинает злиться. Нервничает, но пытается сдержаться и не повысить голос. К концу всё равно срывается на крик, за что получает новую пощёчину. Мы стояли друг напротив друга непримиримыми врагами. К сожалению, опыта ведения боевых действий у бывшего мента оказалось на порядок больше. Он опрокинул меня прямо на кучу вываленной из чемодана одежды, демонстративно стянул свою огромную футболку, перекрутил мои кисти и зафиксировал над головой. Такого не позволял себе даже Тень!

– Больной! Сволочь! Немедленно развяжи меня!

Егор лёг сверху, сведя на нет мои бесполезные брыкания. Его взгляд не обещал ничего хорошего, как и злой, вкрадчивый шёпот:

– Ещё одно слово, дорогая, и я заткну твой рот своим носком.

Неужели серьёзно? Я уже открыла рот, чтобы сказать ему пару ласковых и поучить манерам, когда почувствовала его мозолистый палец на своих губах.

– Носок, Ася. Я поищу самый грязный, потому что ты меня достала.

Мне остаётся только поджать губы и отвернуться от этого самовлюблённого кретина. Егор не возражает против тишины, снова утрясает какие-то формальности по телефону, не спуская с меня своих внимательных, тёмных глаз.