Совсем скоро тишину прерывает мелодичная трель звонка. Очевидно, это тот самый Костя с моей сестрой.

– Егор! Развяжи меня немедленно.

– Ася!
– полностью копирует мои интонации будущий смертник.
– Сколько мне ещё раз повторить про угрозу с носком?

Мне остаётся только шипеть рассерженной кошкой и вынужденно готовиться к очередному падению в глазах сестры. Если вести строгий подсчёт всех случаев, когда я мысленно краснела, выходит, я должна жариться в Аду досрочно. Прямо сейчас. Их голоса совсем рядом и за зажмуриваюсь.

– Я тебе это ещё припомню, Егор.

К сожалению, встреча с гостями в таком виде неизбежна. Сестра замолкает на полуслове, когда видит меня привязанной к кровати.

– Егор, что это такое?

Мужское хмыканье раздаётся чересчур близко.

– Кто это у нас такой непослушный, - сказал смутно знакомый мужик и деловито проверил мои путы. Я надеялась уже встать, однако, он просто задумчиво отошёл в сторону.

– Неплохая вязка для новичка. Давно она лежит?

– Костя, ты что сдурел?! (Напоминаю, что про Костю есть отдельная завершённая книга "Милые шалости, или Под прицелом")

Егор пожимает плечами.

– Минут двадцать точно. Аня, хватит смотреть на меня бешенным взглядом! Она меня достала!

– Но не так же?!
– возмутилась я из положения лёжа.

– Ася! Помолчи уже!
– Прервал мой возмущённый ропот Егор и повернулся к нашим гостям.
– Мне нужно буквально полдня. Потом я приеду и отпущу вас.

А потом этот гад просто развернулся и хлопнул дверью. Так я осталась один на один с незнакомым мужиком, обескураженной сестрой и крепко связанными над головой руками.

Аня было дёрнулась мне помочь, но была остановлена этим самым Костей.

– Не стоит. Она может ещё столько же полежать и подумать о своём поведении. Лучше не лезь. В конце концов, это им двоим предстоит как-то уживаться вместе на одной территории.

Я не верила, что два взрослых человека всерьёз обсуждают возможность помариновать меня в неудобной позе ещё столько же. Немыслимо!

– Да ты садист! Немедленно развяжи меня!

– Детка, я Доминант. Это более широкий профиль.

После этого я предпочла молчать. Больше никаких полицейских! Никогда! Да они все там психи!

Егор

Самое хреновое чувство в моей жизни - осознание того, что без помощи извне я бессилен. То подленькое ощущение понимания, что собственный ресурс изошёл на говно и придётся идти на поклон к высокому начальству.

Мне нужны гарантии от человека, у которого нет никакого интереса ко мне, трудностям незнакомой девушки; он неподкупен, старой закалки и я для него зелёный молокосос, не более. Я стоял перед Петровичем и понимал, что не уйду просто так.

Бывший начальник снисходительно смотрел на меня и, очевидно, ждал чего-то дельного, стоящего - то, чего я не мог предложить.

– Ещё раз объясни-ка мне, дружок, почему я должен отзывать заявление о невыезде возможного свидетеля и помочь тебе в оформлении документов для пересечении границы?

– Потому что так вы сможете контролировать перемещения Аси Игнатенко, а не рыскать по маленьким деревенькам в поисках её.

– Любопытная теория.

Петрович откланяется в кресле и скептически выгибает бровь на морщинистом лбу. Моё предложение его не поразило. Плохо.

– Девушка уже на низком старте. Этот Игорь дважды сумел проникнуть в квартиру при наличии сигнализации и дежурящего патруля.

– Вот что, Егорка, - сказал, наконец, Петрович явно раздосадованный промахом своих подчинённых.
– Ты эту ерундистику завязывай. Ваша группа итак порядком навоняла: схватили парня без достаточных улик, как следствие - упустили, а теперь бегаете как в жопу раненые с дымящимися портками и не знаете чем хер свой потушить. Если уж действовать, так основательно, а не скакать зайцами за рубежом.

И в чём-то бывшее начальство, может, и право, но я не готов ставить жизнь Аси под удар.

– Подпишите разрешение. Никто не хочет отвечать за смерть девушки. Сегодня Филатов был у нас и оставил послание - сломанную розу. Конечно, подробностей мне никто не сообщал, но я точно уверен, что он окончательно слетел с катушек, раз решил, что Ася теряет статус неприкосновенности.

Петрович кивнул, соглашаясь с моими словами.

– Проблема в том, что ты больше к нашему отделу не имеешь никакого отношения, потому и доступа к информации у тебя нет.