Я облегчённо вздохнула и пошла мыть посуду.

***

Жизнь моя, после того случая, текла размеренной и обыденной чредой дней, я много работала и даже думать забыла о том странном инциденте с нашим участковым, когда уже осенью, возвращаясь с работы, неожиданно наткнулась на него у дверей своей квартиры. Он стоял без формы и с букетом садовых астр.

– Вы вновь подозреваете меня в чём-то? – удивлённо осведомилась я.

– Нет, Алина Викторовна, – он протянул мне букет, – я пришёл поблагодарить и попрощаться. Вы очень помогли тогда и насильника действительно нашли там, где Вы сказали. На садовых участках в доме у друга жил и озеро там, совсем рядом, прям на территории. Так что в десятку Вы попали. Дело его уже давно в суд передали. Так что всё по итогу более-менее хорошо.

– Я рада, – улыбнулась я, забирая букет у него из рук, – а попрощаться почему? В отпуск уезжаете?

– Нет, совсем. Уволился. У нас в отделении начальник сменился, и не сработались мы. Я рапорт подал, две недели отработал и сегодня уезжаю.

– Куда? – не удержалась я от вопроса.

– А не знаю пока. Приду на вокзал и решу куда. Сейчас пойду в общежитие, заберу вещи и поеду. К Вам зашёл, спонтанно. Цветы увидел у метро продают и почему-то решил купить и Вам подарить. Подумал, пусть в памяти букет обо мне останется, а не разгром. Всё. Всего доброго. Не поминайте лихом.

Он уже развернулся, чтобы уйти, но я цепко схватила его за руку.

– Значит так, Дмитрий Вячеславович, запомните раз и навсегда: принятое на эмоциях решение верно не всегда. Вас похоже сегодня из общежития на выход попросили, и Вы на эмоциях решили рвануть в глушь? Так дела не делаются. У Вас есть образование и желание работать, с этим багажом в столице найти работу гораздо проще, чем где либо. Все сюда едут, а Вы отсюда сбежать решили. У Вас денег нет снять комнату на время поиска работы? Я на месяц могу бесплатно предоставить Вам комнату. За месяц, надеюсь, новую работу Вы найдёте. Лишь несколько условий: никого ко мне не водить, ко мне не приставать, пьяным у меня не появляться. Если Вас такие условия устраивают, приносите вещи, дам ключи.

– Откуда Вы про общежитие знаете?

– Да на лбу у Вас прям написано, что от обиды Вы бежите. Я Вас понимаю. Обидно, когда не оценили должным образом и постарались унизить всеми возможными способами. Но все испытания посылаются нам для чего-то. Поймёте для чего, и жизнь наладится. А сейчас идите за вещами и по дороге хлеб и сахар купите, у меня нет. А я ужин тем временем приготовлю, – проговорила я и скрылась за дверью.

В коридоре я уселась на банкетку, положила рядом осенний букет с горьковатым запахом и, снимая туфли, сообщила прыгнувшему мне на колени Коту, что видимо я чокнулась, потому что на меня что-то нашло, и я пригласила пожить у нас нового жильца. А вообще-то, скорее всего, виноват в этом он, поскольку выражал ему явную симпатию, и именно поэтому я не смогла допустить, чтобы он потерял перспективы, и столица лишилась бы честного и принципиального жителя, стремящегося сделать жизнь в ней лучше.

Кот потерся о моё плечо, выражая свою поддержку, и, спрыгнув, отправился на кухню, намекая, что ужин сам себя не приготовит.

Я пошла следом, поставила букет в вазу на столе, достала из морозилки полуфабрикаты: котлеты рыбные и картофельные, выложила их на сковородку, и включила плиту. А сама прошла в дальнюю комнату, которая проектировалась, как гостевая спальня на случай форс-мажоров в виде приезда моей матушки или родственников, и убедившись, что там не оставила никаких личных вещей, ушла к себе в спальню, переоделась в домашний байковый костюм и вновь вернулась на кухню.

Мой новый постоялец пришёл, когда котлеты уже зарумянились и аппетитно шкварчали на сковороде. Затащил в коридор потрёпанный и перетянутый веревкой старый чемодан и несмело замер в прихожей.

Я протянула ему запечатанную упаковку новых одноразовых тапочек:

– Надевайте, мойте руки и проходите к столу.

– Во-первых, я сахар и хлеб забыл купить, а во вторых у меня в чемодане есть тапочки.

– Свои потом искать будете, сейчас эти надевайте. А раз хлеб и сахар не купили, будете чай пить без сахара и утром без бутербродов останетесь.

– Я сейчас могу сходить.

– Нет уж. Сейчас будет ужин, и не спорьте. В чужой монастырь со своим уставом не ходят.

– Хорошо, я не спорю, – покладисто кивнул он, забирая у меня из рук тапочки.

Мы сидели на кухне и молча пили чай с конфетами.

– Котлеты вкусные были. Спасибо, – прервал молчание бывший участковый.

– Это полуфабрикаты. Я не умею готовить, и не люблю, – откликнулась я.

– Вот странно Вы отвечаете. Я ожидал услышать «на здоровье», а Вы: «это полуфабрикаты».

– Я знаю, что я странная, Дмитрий Вячеславович. Но это мой дом, и порядки в нём мои. И Вам придётся это принять. Не нравится, дверь вон там, Вас никто тут насильно не держит.

– Понял. Что ж, имеете право. Не в моей ситуации это не принять. Кстати, спросить не хотите, отчего я уволился?

– Причина столь очевидна для меня, что смысла спрашивать не вижу. Подробности и конкретика особой смысловой нагрузки не несут. Поэтому пощадите мои уши, я с трудом выношу сетования на обстоятельства, прикрывающие собственную недальновидность.