– Будешь должен еще и за посуду, – заводясь еще больше, выкрикнула Софи. – Кроме прожжённого ковра.

– Что-о-о ты видела…

– Видела тебя! – зло выкрикнула Софи. – Ты, черт тебя дери, трахал эту девку, даже не удосужившись снять свое чертово пальто и скинуть штаны! Просто вытащил свой чертов член! Притиснул ее в углу! И драл, как последнюю шлюху! Я видела, как мотаются ее чертовы ноги! Слышала, как она вопит под тобой! Видела, как ты дерешь и терзаешь ее! Видела, как тебе уносит остатки разума! Черт тебя дери, я тебя отлично знаю! Ты готов был оттрахать ее в и рот, и в…

– Софи!!!

– Мадам Софи! – произнес Густав укоризненно, бросив ложку. – Я же завтракаю!

– Ты готов был поиметь ее одновременно во все дырки, – тяжело дыша, выплюнула Софи, глядя яростно горящими глазами на Тристана. – Видно, сожалел, что член у тебя только один. Хотел пометить своим запахом, своим семенем всю. Растерзать. Разорвать. Заставить орать. Причинить ей боль, лишь бы покорить себе. Я знаю тебя, Тристан Зимородок. Ты хотел ее. Так же фанатично и неистово хотел, как жаждешь справедливости. Так же яростно, как хочешь быть выше всех. Так же искренне, как хочешь жить и дышать. Я видела тебя по-настоящему, одержимо и безумно, влюбленным. И этого зрелища я пережить не могу. И жить с тобой в мире и согласии в ожидании того, как ты вспыхнешь такой безумной любовью к женщине, я не могу!

Тристан смолчал. Только на лице его выписалось исступленное, почти безумное выражение.

– И теперь ты говоришь мне о девице, которую под тебя умело подкладывают…

– Но это действительно так! – взревел Тристан. – Чертов демон ведет какую-то странную игру! Эта дама появилась в тот момент, когда я еще не отошел от заклятий суккуба, вся политая афродизиаком! Что я должен был подумать?!

– И ты пальцем ее не тронул, – насмешливо фыркнула Софи.

– Именно так! – выкрикнул Тристан. – Я! Не! Тронул! Ее! Но я не могу ее бросить, не могу отойти в сторону, потому что мне сказали – ее гарантированно разорвут на куски! Этот пропахший серой говнюк пригрозил мне, что пожалуется какой-то Черной Герцогине, которая держит в своих руках поводки всех чернокнижной своры нечестивцев, и девчонке просто настанет конец!

– Кому?! – изумленно протянула Софи, вмиг затихнув.

В ее прозрачных зеленых глазах светилось такое изумление, что Тристану послышался легкий звон магии. И он насторожился.

– Ты что-то знаешь о ней? – быстро спросил он. – Кто это? Ты ведьма, притом магия твоя черна. Ты должна знать, о ком идет речь!

– Да откуда же мне знать, – Софи казалась озадаченной. – Такие пафосные имена дают старым, давно забытым персонажам из легенд…

– Но я почувствовал, как ты напряглась! – не отступал Тристан. – Тебя словно кольнуло что-то! Говори!

– Кольнуло! – яростно закричала Софи. – Конечно, кольнуло! Девчонка, потом герцогиня… это означает, что возле тебя будет тереться еще одна баба! Сколько их может быть?! Это невозможно, невозможно терпеть!

– Безумная ревнивица! – заорал Тристан.

– Похотливый потаскун! – в ответ ему выкрикнула Софи.

– Спасибо, мадам Софи, все было очень вкусно! – произнёс вежливый оборотень, промокая губы салфеткой.

***

Тристан и Густав решили немного прогуляться, чтобы развеялись недобрые чувства после учиненного скандала. Но не успели они и пары улиц пройти, как их обогнал экипаж, слишком странный и дорогой, чтобы на него можно было не обращать внимания.

На вид это была бы совершенно обычная конная повозка с той лишь разницей, что лошади в нее впряжено не было.

– Новейшая паровая машина, ваша милость, – угодливо подсказал Густав, рассматривая, как экипаж останавливается у обочины и его лакированная дверца открывается. – Забавная вещь, правда? Давайте такую заведем. Говорят, она работает на воде. Заливаешь в бак ведро, и можно кататься весь день.

– Я слишком стар для этих новомодных штук, – огрызнулся Тристан.

– Ну, уж – стар! За рулем могу быть я. А вы, ваша милость, с комфортом можете устроиться на пассажирском сидении и смотреть на проплывающие пейзажи. Как было б здорово!

С этими словами они поравнялись с экипажем, откуда, надо отметить, вылез презабавный и престранный тип.

Роста он был небольшого, телосложения крепкого. Широкозадый, как самая толстая кумушка. Какой-то несуразный, словно корявый обрубок бревна на ножках. Лицо у неизвестного было самого отталкивающего вида; широкое, как у бульдога, с резкими и грубыми чертами, словно вырубленными топором из сырого, тяжелого и вязкого дерева. Ни дать, ни взять – разбойник, каторжник.

Однако, одет он был очень хорошо, дорого, во фрак и лаковые ботинки. Его фрачная грудь слепила белизной манишки, на руках были надеты белые перчатки, видимо, чтобы скрыть корявые, грубые пальцы. Фалды его фрака торжественно и аккуратно лежали на оттопыренной заднице.

В руках этот странный тип держал цилиндр, который почтительно стащил с напомаженных, блестящих черных волос при приближении Тристана.

– Ваша милость, – и голос у этого странного человека был грубый, как лай бульдога. Он заступил Тристану и Густаву дорогу, прыгнув бочком, как краб, и те вынуждены были остановиться. – Позвольте вам передать приглашение к даме. Сегодня вечером она будет ждать вас у себя в загородном доме. И вам бы лучше всего поспешить привести себя в порядок. Негоже являться перед уважаемой женщиной помятым, с серым лицом и красными глазами. Только глаза вам надо будет завязать. Дом моей госпожи не проходной двор, она сама хочет остаться неузнанной.