На фоне такого состояния трофеев, даже фигура Рыцаря, сидящая за своим креслом, выглядела больше не столь великой и монументальной. Рыцарь был не хозяином крепости и ее полновластным властелином, а заключенным, пленником, навсегда к ней привязанный. Д’Энуре вдруг стало его жалко: Рыцарю предстояло медленно затухать вместе с крепостью, и даже обожание почитателей не скрасит этого. Неизвестно сколько лет, веков или тысячелетий уйдет на это, но Рыцарь рассыплется, как и его твердыня, и никто это не изменит.

Он подошел к свободному месту, поприветствовал Рыцаря, магистра, остальных участников трапезы и стал ждать.

– Сначала – поешь, – предложил ему Рыцарь.

Арчибальд вспомнил, что сутки ничего не ел; вспомнил, что им еще пол суток ехать до ближайшей таверны, и с благодарностью принял предложение Рыцаря. В зале стоял тихий шум переговоров, и Арчибальд был готов поклясться, что все они касались его. Напряжение, висевшее над столом можно было нарезать ножом и подавать к десерту.

Когда он достаточно насытился, Рыцарь поднялся и, как и ранее поднялись все остальные. Великан вытянул левую руку в сторону от себя и зашевелил кончиками пальцев. В ответ на это заскрипели доски пола и из-под них начала вырастать мелкие отростки, будто бы корни деревьев пробивались через щели в полу. Зеленые и нежные, они темнели на глазах, утолщались, будто бы в быстрой перемотке один маленький саженец превращался в огромное дерево. Корни выламывали куски пола сворачиваясь в огромный клубок около метра диаметром. Под конец корни застыли и клубок распустился, как бутон нежной розы.

– Вот, бери, – голос Рыцаря вырвал Д’Энуре из сонма созерцания того, что покоилось в бутоне.

Это был шар, диаметром с две ладони, состоящий из воды, по поверхности коего, плавали небольшие льдинки. Шар пульсировал достаточно большим количеством магической энергии, чтобы его можно было признать артефактом. Ни в коллекции старика, ни в коллекции Имперской Академии не было столь могущественного предмета. Его сила уступала лишь самим полубогам, что увидел Д’Энуре: самому Рыцарю, Деве, Древу и Безымянному. Шар переливался всеми цветами, что были доступны водной стихии: от прозрачно голубого цвета родников, до темно-зеленого цвета морских глубин.

– [Скипетр Волн]. Бери его, – вновь повторил Рыцарь. Арчибальд взял шар в руки. Вода все также бурлила и меняла свой цвет.

– И помни, ты принес Слово Чести.

– Да, – Арчибальд оторвал взгляд от шара. – Я исполню свою клятву, так хорошо, как могу.

– А теперь, иди. Я буду ждать.

***

После отъезда группы Д’Энуре, Олдридж и Рыцарь встретились в зале вдвоем.

– Сэр Рыцарь, вы уверены, что все пройдет хорошо?

– Да.

– А если он поймет, что был обманут?

– Не поймет. Ты же не думаешь, что произошедшее днем ранее во дворе действительно было проверкой его возможности себя защищать?

– Я понимаю, что Вы на самом деле хотели, но все же…

– Заклинания иллюзии хватит на декаду, если он к тому времени не справится, то значит не был способен на это и раньше, так что не переживай.

– Да, вы совершенно правы. Этот старик не столь прост, как кажется, декады ему должно будет хватить. А если нет, мы всегда можем выставить ему претензию его же Словом Чести…

Последние слова магистр произнес с зевком, его голова упала на грудь, и он засопел. Олдридж уснул в той же позе, что и находился – стоя. Одновременно с этим Рыцарь услышал мелодичное звучание лангалейка и обернулся на звук. На стуле, что еще не так давно занимал старик, сидел бард с серым глазами разных оттенков.

– Ай, ай, ай, – с укоризной произнес тот. – САМ Зеленый Рыцарь использует обман. Не хорошо, очень нехорошо.

– Живя в стае с вепредями, и рычать нужно как они, – парировал Рыцарь. – Что тебе нужно?

– Как что?! – картинно удивился Безымянный, – все то, что я предлагал десять веков назад.

– Неужто, без этого никак? Или я понес слишком малое наказание?

– Ну, в твоем вопросе и кроется ответ, Гавейн. А что, касаемо наказания, так разве та сила и мощь, что ты получил, может быть наказанием? Ты же этого и хотел, не так ли?

Рыцарь молчал; Безымянный был прав, в своем роде…

– А вот то, что ты обманул старика, меня расстроило. Я дам Вам обоим последний шанс. Помнишь то, где все началось?

Рыцарь продолжал молчать.

– Помнишь, я знаю. Через два дня будет полнолуние. Приходи туда и не опоздай.

Фигура Безымянного задрожала превратилась в черное облако и улетела прочь, через маленькое окошко под потолком залы. В ту же секунду Олдридж всхрапнул и сразу же проснулся:

– Простите, сэр Рыцарь, я кажется отвлекся. И так по поводу старика…

– Ты устал, – прервал его фразу Рыцарь. – Тебе стоит отдохнуть.

Тон Рыцаря был повелительным, но не суровым. Олдридж согласно кивнул и удалился, оставив Зеленого Рыцаря, сидящего на своем кресле, наедине со своими мыслями.