Шрифт:
— Эрика… — наконец сфокусировался на мне.
— Ты… ты живой, — со слезами на глазах стала улыбаться. — Ты живой!
Эпилог
Спустя пять месяцев. Лето
Аррон вел машину, строго смотря вперед и ни грамма не отвлекаясь. Став человеком, он стал очень осторожным и ответственным. Впрочем, Мина говорила, что он был таким и при жизни. Все вернулось. Он и на секунду не терял своей человечности, когда был вампиром.
— Ты такой сосредоточенный, — я сидела рядом, будучи пристегнутой и придерживала свой уже не маленький животик ладонью.
— Я жену везу. И мы смертны, — сказал Аррон, а я бархатисто рассмеялась. — Как тебе аргументы?
Что удивительно, к смертной жизни он привык почти сразу. Ни разу случайно не порезался, ни разу не оступился. Он был… счастлив. Как оказалось, даже будучи человеком, он не был слабым.
У нас было для жизни все, что нужно. Мы даже получили то, на что и не рассчитывали. Нашу дочку, которая родится как мы, не зная болезненного мира вампиров.
— Да, весомые… Но можно и побыстрее, а то плетемся как улитки. Нас там уже заждались…
— Подождут.
Кто бы мог подумать, что однажды Мина заявит нам, что переезжает к кое-кому. И этот кое-кто очень знакомый нам всем волк, который не так давно стал главой своей стаи.
Да-да, вы все верно подумали! После того как мы изгнали Грэтрэна и уничтожили сосуд с его душой, Мина и Лэй очень сблизились, пока мы с Арроном занимались своей жизнью. Впредь для них это уже не было проблемой, ведь Мина стала человеком, что не противоречило волчьему закону.
Мы тоже теперь жили в Чикаго, а стая Лэя снова вернулась на прежнее место. Почти были соседями. Правда, мы жили в центре, но иногда могли кататься к ним в гости. Например, как сейчас.
Сегодня… эмм… 251-ый день рождения Мины. Мы не могли не заглянуть к ним на вечеринку.
Через полчаса мы были уже на месте. У дома, где теперь жил вожак стаи. Это не очень далеко от дома Греты. Хорошо же здесь все-таки…
Мы вышли из машины, но не торопились стучать в дверь.
Просто стояли у входа в дом и… дышали свежим воздухом.
— Ты правда не скучаешь? — спросила я, повернувшись к нему.
— По чему не скучаю?
— По скорости, бессмертию, по своему голоду…
В своем голоде и жажде многие вампиры видят прекрасное, как рассказывал мне Аррон. Но он не видел. Никогда. Все его существо отвергало то, кем он стал. Он просто был вынужден учиться жить с этим.
— Ну не все я потерял…
— Как это?..
— Кое-что от вампирского у меня осталось.
— Что же?.. Я совсем не заметила.
Аррон поднес ладони к моему лицу и склонившись ко мне, потерся своим носом о мой нос.
— Я всегда буду голоден тобой, — сказал он тихо. — И неважно, сколько мы проживем…
— Ты уже прожил слишком долго.
— Да… И я устал от бессмысленной жизни. Мне не хватало этого именно с тобой. Я люблю тебя…
— А я тебя.