…Психологические знания той поры, хотя и включали в свою компетенцию мифотворчество (о чем свидетельствует „Völkerpsychologie“ Вундта), были не в состоянии представить этот процесс как живую функцию, реально присутствующую в душе цивилизованного человека, равно как и не могли осмыслить мифологические мотивы в качестве ее структурных элементов. Поскольку психология исторически была прежде всего метафизикой, затем изучением чувств и их функций, а позднее – сознания и его функций, она отождествила свой предмет с сознательной душой и ее содержаниями, тем самым полностью игнорируя существование бессознательной души»[15].

Формулировка Юнга по-своему красива, но как теория не сочетается с большинством археологических данных. Согласно им, сходство мифологем у народов в основной массе является все же «миграцией», т.е. заимствованием сюжета среди разных культур. Следует отметить, что Юнг допускал миграцию мифа, но давал ей низкое значение по сравнению с работой коллективного разума. Но возможно, миграция – если не единственная, то хотя бы основная причина схожести мифов различных народов.

На сегодняшний день у человечества еще больше информации, которая может указать вероятные источники происхождения мифологем. Например, работы археологов Леонарда Вулли и Самюэля Крамера продемонстрировали, что ряд сюжетов Библии были заимствованы из мифологии и истории шумеров.

То есть вероятнее всего мифологемы являлись не порождением ума, а в большинстве случаев следствием каких-то резонансных исторических событий, которые заимствовались в другие культуры. В связи с этим предложу ряд гипотез о происхождении мифологем подземной реки и охоты на кабана, рассмотренных в предыдущей главе.

Например, мифологема реки мертвых могла быть рождена египетскому погребальному ритуалу, описанному Диодором Сицилийским. Согласно этому ритуалу, родственники усопшего сообщают специальным судьям день похорон, когда усопший должен перейти реку. Судьи садятся на противоположную сторону реки на специальную полукруглую скамью, а к ним плывет ладья с усопшим. Везет эту ладью перевозчик, египетское название которого «харон».

И пока ладья с «хароном» плывет, любой желающий может обвинить усопшего в каких-то грехах, а судьи могут объявить эти грехи публично. Впоследствии эта традиция, по мнению Диодора, была заимствована греческим поэтом Орфеем и получила распространение как образ загробного царства[16]. И мы уже получаем мрачного перевозчика Харона у греков, который везет умерших через Стикс, и другие его аналоги.

Впрочем, есть альтернативная и более глобальная теория происхождения мифологемы. Согласно исследованиям британского археолога Дэвида Рола, существовала древняя традиция хоронить аристократию на священном Дилмуне – так в древности назывался остров Бахрейн. На этом острове находится более 150 тыс. гробниц, называемых тумули, состояние которых говорит о том, что хоронили в этих усыпальницах явно не простолюдинов. В тумулях хоронили знать древнего мира, и традиция эта пошла от шумеров.

Это место было священным островом-некрополем не только у шумеров, но и других народов – в том числе египтян. По всей видимости, усопших доставляли на лодках на Бахрейн, что и могло породить миф о реке подземного мира. Дилмун в каком-то смысле считался миром мертвых, отделяемых от мира живых водой, т.е. рекой, которая стала наделяться волшебными свойствами. Да и отображение мира мертвых как острова можно встретить у египтян, финнов и других народов[17].

Таким образом, у нас есть как минимум две теории происхождения мифологемы подземной реки. Не исключено, что обе теории могли повлиять на рождение этого образа.

Аналогично мифологема охоты на кабана, возможно, связана с событием, произошедшем в древней Лидии. Это событие описано у Геродота. Царь Крез видит во сне своего сына Атиса, пораженного железным копьем. После этого в Лидию прибывает фригийский юноша Адраст, сын Гордия и внук царя Мидаса. Адраст был изгнан своим отцом, поскольку случайно убил своего брата. Крез принял его и пригласил поучаствовать в охоте на кабана. Этот кабан давно уже приносил неприятности, опустошая нивы. Во время этой охоты Адраст случайно убивает копьем Атиса, и страшный сон Креза сбывается. Адраст же с горя покончил с собой[18].

Благодаря Геродоту, мы, возможно, имеем источник, на котором основывается миф. Но опять же часть мифов определенно древнее образования государства Лидии, например, мифы об Осирисе. Что если история Геродота также представляет собой одну из разновидностей этого мифа?

Тогда рассмотрим другой пример вероятного источника. Не исключено, что миф об охоте на кабана является возможной трансформацией события, произошедшего в древности с египетским царем Менесом. Менес считался первым царем Египта и в то же время основателем первой династии.

Согласно версии египетского историка Манефона, Менес погиб на охоте от ран, нанесенных ему бегемотом[19]. Возможно, изначально существовал египетский миф о бегемоте, убившем царя. Эта история заимствовалась в другие мифы и прошла причудливую трансформацию – бегемот переродился в схожего клыкастого животного – кабана. Такая трансформация вполне объяснима тем, что ареал обитания бегемотов распространен лишь в Африке, поэтому появилась необходимость в замене животного.

Впрочем, теория Менеса здесь не окончательная и есть альтернативные версии происхождения мифологемы. В любом случае сюжет о Калидонской охоте или история Окунинуси сравнительно молоды по сравнению с периодом жизни царя Менеса, жившим около 3000 лет до н.э. И вероятность, что мифологема произошла от египетского царя, более вероятна, чем наоборот.