— А мне? — вытягивает руку Соль, Но он только качает головой и снова гладит её волосы.

— Обойдёшься, — это было очень нежно, ласково, и ей захотелось с ногами забраться ему на руки и мурлыкать.

— Не знаю, я поняла, что, если вам нужно от меня прятаться, значит я опасна. Просто раньше я этого не понимала.

— Значит у меня не было шанса?

— Сегодня — нет. Я вас выиграла, — она перекатывается на спину, и теперь он видит её целиком, обнаженную. На шее и плечах алые следы от его губ, будто он ими обжигал, то же самое на груди. Рана на лодыжке. Гладкий живот все ещё иногда подрагивает от неровного дыхания. Лицо в красных пятнах, но ещё более прекрасное, чем раньше. Поэтичная С.

Они смотрят в потолок, на котором живут свет и тень — отражение улицы за окном. Фонари и проезжающие машины рисуют истории на гладкой глянцевой поверхности.

— Я поняла, что ты Тигр, — вздыхает она, будто сознаётся в преступлении. Снова на ты, потому что снова они не Ли и Томпсон. Её пальцы ловят его пальцы и легко гладят. — Сама поняла. И ты должен знать, что я не считаю своё поведение правильным. Но… я не каждый день оказываюсь в таких ситуациях. Я просто не умею правильно на всё реагировать. Я не прошу прощения, но я прошу понять.

— У тебя как вообще со зрением? — он неприкрыто издевается.

Соль хмурится на него. По закону жанра он отныне боготворит её, носится как с аленьким цветком и ревнует к каждому столбу, а не вот это.

— Ты в своём уме? — холодно спрашивает она и её бровь вздергивает. Он удовлетворенно улыбается.

— Нет. Очевидно же, что нет, — он продолжает улыбаться. — Но… с первого взгляда не понять, что мистер Ли и Тигр — один человек… Эм… да, ты слепая.

— Ну… я пошла? — спашивает она с деланным легкомыслием. Кайд хмурится. Его провокация имела определенный смысл и была рассчитана на другую реакцию, а Соль встает, с трудом покидая такой уютный ковёр. Она успевает дойти до дивана, сделать один шаг и начать натягивать майку, но так и остается скованной его руками. Кайд даже не потрудился встать, он тянет её на себя, прижимает к себе за талию, а потом переворачивается, прижимая её обнаженную спину к ковру. Его руки скользят по её телу, по груди, возбужденным соскам и чувственно вздрагивающему животу. Они сейчас не могут друг другом надышаться, настолько прекрасно то, что происходит.

— Не шевелись, секунду, — будто хочет сделать какую-то мелочь, простую проверку. А потом рука настойчиво скользит ниже, к самому центру пресловутого желания, которое так сжигает наивных дурочек изнутри.

с шипением исследует её тело губами, кусает и целует, будто старается найти слабое место. Одна его рука сжимает её кисти мертвой хваткой, вторая доводит до истерического припадка, и пока она бессвязно шепчет и о чём-то просит, он целует, целует, целует….

— Пусти! — громко, на последнем издыхании восклицает она. От неожиданности Кайд отпускает её руки, решив, что зашёл слишком далеко. Но стоит ей обрести свободу, она тут же сама над ним нависает со злобной усмешкой. — Твои игры тут не сработают! Ты сильнее, я хитрее!

Она не знат, что делать дальше. Сидит на нем, чувствуя себя абсолютной победительницей.

— Хитрее? — он улыбается, перехватывая её руки, и тянет на себя. — И как это тебе поможет?

— Смотри сам! Это уже дало свои плоды, — Соль наклоняет голову и прижимается губами к основанию его шеи, будто хочет укусить.

— Какие это? — его голос хрипловатый и неуклюжий, он хотел сказать что-то более остроумное, но мысли разом разлетелись.

— Я здесь, мы без одежды, и ты меня целуешь, — отвечает она. Его губы, действительно целовавшие её подбородок и шею, растягиваются в улыбке.

— Значит, это ты так захотела?

— Захотела! — уверенно отвечает Соль. Её пальцы спускаются ниже, к дорожке волос спускающихся от пупка. — Неужели ты не понял? Возможно это не было так осознанно, но припомни сам… Я закинула ноги тебе на колени… — она тихонько, но настойчиво опускается ниже, прокладывая дорожку поцелуев по его шее и уже перейдя к груди.

— Всего лишь окровавленные коленки, — выдавливает он.

— Я посылала к тебе еду с курьером, чтобы ты понял как нуждаешься в ком-то… — Соль торопится поцеловать его. Как бы сильно не болела губа, целовать хочется сильнее. Объятие становится крепче, жарче.

Я ходила на бои к Тигру, и ты обратил на меня внимание, — шепчет она в его приоткрытые губы. Приподнимается, давая понять чего хочет, и он сам подается вперёд. Они снова, и снова, и снова вместе. Соль выдыхает, переводя дух и успокаивая охватившие кожу мурашки.

— Обратил, — его движение в ней было почти неощутимо на нюансах и сильном возбуждении. — И это тоже твой план?

— Это все мой план, — шепчет она, перенимая управление на себя. В движениях Соль та же осторожность, что у него, она балансирует на тонкой грани, играет его нервами. — Я говорила с тобой, я интересовала тебя, и ты сам не заметил, как я оказалась тут….

— Звучит жутко, избалованная ты девчонка, — он выдерживает ещё одно мучительное движение Соль, не сдерживается и перекатывается, оказавшись сверху. — Ты не всегда будешь круче.

резкое движение, и он так глубоко, что она жмурится и громко всхлипывает.

— Не забывай, что именно я заинтересовал тебя, — он закидывает одну её ногу себе на талию. — Я не упускал шанса прикоснуться к тебе, — Соль запрокидывает голову, волосы разметались по ковру, губы распухли и кровоточат, а жилка на шее напряглась будто вот вот лопнет. — Не упускал шанса посмотреть на тебя, прогнать тебя. Твоя избалованная душонка принцессы ни за что бы не упустила того, кто ею пренебрегает. Я на шаг впереди, дурочка!