Натан начал убирать кровь с пола.

— Это правда.

— Они должны знать это. Это их люди нарушили наши правила. Дочь Альфы это была или нет, неважно. Наша семья для нас на первом месте.

Элли вошла в комнату. Арик почувствовал исходящую от нее боль.

— Что не так? — спросил Натан.

Она подняла глаза. Беспокойство наполняло ее взгляд.

— У Джордан много глубоких порезов. Мне нужно, чтобы один из вас принес ей что-нибудь посильнее. Идите в нашу клинику. Принеси успокоительное и что-нибудь для борьбы с инфекцией

— Я пойду, — вызвался Мейсон и последовал за Джейком из дома. Мгновение спустя один из их грузовиков, в котором лежали ко всему прочему два мертвых волка, отъехал от дома.

Тревога пронзила его тело.

— Могу я что-нибудь сделать, чтобы ей стало лучше?

— Ты слышал ее, Арик. Она боится, что ты уже пообещал себя кому-то другому.

— Я не обещал никому и ничего. Я сказал ей, что она для меня единственная.

Уголки губ Элли опустились.

— Тебе нужно заставить ее поверить в это.

Он обнял сестру.

— Я позабочусь о ней.

Когда были убраны кровь и следы драки, он направился в спальню. Элли уже обмотала руку и плечо Джордан бинтами, и та спала.

— Джордан?

Он ненавидел будить ее, но знал, что ей нужны таблетки, которые Элли попросила их достать. Обучение Элли сестринскому делу пригодилось Джордан.

Она открыла затуманенные глаза и нахмурилась.

— Что ты здесь делаешь? — Она поморщилась от явного дискомфорта и отвела взгляд. — Я не знаю, выйдет ли у нас что-нибудь.

Арик видел, как она стиснула зубы. Боль, должно быть, была сильной. Он помог ей принять таблетки и быстро заговорил, прежде чем она заснула.

— Выйдет, Джордан. Перестань искать проблему там, где ее нет. Я никуда не уйду. Есть ты и я, детка, есть мы.

Она настороженно посмотрела на него, но спорить не стала. Вместо этого закрыла глаза и отгородилась от него.

Он знал, что она нуждалась в нем, так что было ясно, что он должен остаться. Чувство вины за то, что кто-то, кого они пригласили на церемонию, причинил боль Джордан, разъедало Арика и требовало крови. Его волк расхаживал внутри, злой, обеспокоенный и не желающий уходить.

Она проспала двадцать часов, прежде чем проснулась, чтобы еще несколько таблеток и немного поесть.

— Ты не обязан нянчиться со мной, ты же знаешь, — ворчала Джордан, поедая бутерброд, который он ей сделал.

— Вообще-то я должен нянчиться с тобой. — Арик ухмыльнулся. — Ты — все, что имеет для меня значение, и это значит, что пока ты не поправишься, я останусь здесь, дорогая.

— Замечательно, — ответила она саркастично.

— Давай, Джордан. Можешь честно сказать мне, что ты в настроении встать и пойти перекусить?

Она медленно прожевала, прежде чем покачать головой.

— Нет. Я не в настроении ни для чего, кроме как отрубить себе руку и, возможно, проспать неделю.

Он усмехнулся.

— Просто отрубить руку? Тогда боль не так уж сильна. Я думал, что тебе больно до такой степени, что ты захочешь меня убить.

Она зарычала, показывая ему свои идеально ровные зубы.

— Если я убью тебя, кто достанет мне потрясающие таблетки и вкусную еду?

— Это верно. Я тебе нужен. — Арик подмигнул.

Напряжение в груди немного ослабло. Ему было трудно держать себя в руках, видя, как она сидит рядом, страдая от боли… это разрывало его сердце на части. Зверю внутри было больно от того, что он не мог помочь своей паре. Все, чего хотел Арик, — это заключить Джордан в объятия, крепко прижать к себе и заверить себя и своего волка, что с ней все в порядке.

— Не будь таким самоуверенным. Как только я поправлюсь, мы снова поднимем вопрос по поводу твоей полезности.

***

Спустя несколько дней заботы о Джордан Арик начал понимать, почему она медлила с приглашением в дом. Она была невероятно неорганизованна, что было настоящим адом для такого человека, как он. У него был острый ум и отличная память, но Арик все равно предпочитал многое записывать и организовывать на бумаге.

По настоянию Джордан он принес ее ноутбук и карты памяти к кровати и наблюдал, как она делает заметки, пока просматривает видео за видео с церемонии выслеживания пары.