Дверь в их кабинет открылась настежь, и на пороге вырос курносый белокурый человек с тяжелой челюстью. Круглые его глазки оглядели сидящих за столом, а лицо расплылось в улыбке. На нем был тот же костюм, в каком Федор видел его у Игната.

– Вот так встреча!
– высоким тенором сказал он.
– Какие люди! А ты. Стреляный, просто в рубашке родился, считай второй раз живешь.

Они поздоровались, и Слава Кротов подсел к их столу. Федор понял, что именно Крот интересовался им, а вот зачем - предстояло еще узнать.

– Ты, я смотрю, жирок нарастил, в "авторитеты" выбился, пока я срок мотал, - шутливо заметил Артюхов.

– А что? Говорят?
– горделиво вскинулся Крот.
– Да, у меня все путем.

И разговор странным образом завертелся вокруг погибшего Вульфа и его общих дел с Кротом. Федор, немного разомлевший от водки и усталости, все никак не мог уцепить нить этого разговора. А ведь Крот явно на что-то намекал, расписывая перед Звонаревым его, Федора, дружбу с Василием.

Артюхова против его воли навело на воспоминания, которые он вообще-то себе на эту тему запретил: он увидел измочаленного Вульфа, привязанного к скамье, его беспомощно открытый рот, с жадностью хватающий крохотные таблетки...

– Так ты скажи мне, скажи, - услышал он вдруг сквозь пелену нахлынувшего кошмара настойчивый голос Крота.
– Чего молчишь? Где мог быть у Головы тайник? Он не делился с тобой разве? Вы были не разлейвода...

– Что?
– спросил Федор, приходя в себя.
– Что ты сказал? Тайник? Да мы потому и были не разлейвода, что я к нему в душу не лез... Он ведь не мне чета и не тебе, между прочим... Одно слово - Голова...

– Голова!
– с презрением сплюнул Крот. Он был уже сильно пьян, в круглых бесцветных его глазах играла хмельная муть.
– А чей план был? Небось его! "Бригаду" положил, таких ребят....- он коротко взвыл, - на танк с ножом полез...

– Ты мне смотри, осторожнее, Крот...
– напрягся Федор, а в голове стучало: "Спокойствие, только спокойствие, не сорвись..." - Ты моих ребят не трогай. Я им цену получше тебя знал. Голова здесь при чем?

– Я сказал: его план это был. Нашли "шерстяного", решили постричь... Знаешь, как говорят? Пошли по шерсть, вернулись стрижеными... Да этого Китайца бомбой только можно... Или...
– Крот захохотал и постучал себе по лбу, - Понял? Крот роет в тишине...

Федор опустил глаза. Злоба душила его. Этот вонючий Крот много брал на себя, но ссориться, лезть на рожон было никак нельзя. Федор вздохнул, успокаиваясь и повторяя мысленно: "Не нарывайся, Стреляный, не нарывайся".

А Кротов следил за ним с нескрываемым ехидством на лице, так и напрашивался на скандал.

– У меня со смертью Васьки одни убытки, - внезапно брякнул Крот.

Звонарев покачал головой:

– Не болтал бы ты, Крот... Погиб человек все же...

– А что?
– кипятился Кротов.
– Ведь не три копейки пропало, я не жлоб, по мелочам суетиться западло. А тут год работы - псу под хвост. Знал бы, какая гадина камешки мои заныкала, - живьем съел бы...

Федор все понял. И злость уступила место торжеству. Он сидел, по-прежнему опустив глаза, но боялся взглянуть в лицо Кротову уже не потому, что тогда обязательно влепил бы ему промеж глаз, а потому, что тот прочитал бы в его взгляде нескрываемое злорадство.

Звонарев по-своему расценил молчание Федора. Он ободряюще похлопал его по плечу.

– Ну, сопли не распускай, - сказал он.
– А ты, Крот, помог бы лучше корешу. Он только освободился, ни кола ни двора. Вон, черные друг друга тащат, а мы что? Своим помогать должны, блин, или я неправильно говорю?

– Верно, верно, - пробурчал Кротов.
– Возьму к себе. Мне надежные люди скоро понадобятся. Я та-акой шмон скоро сделаю! Мало не покажется... Пойдешь ко мне. Стреляный?

– Пойду...
– сразу согласился Федор.

– Вот и заметано.
– Кротов поднялся, покачиваясь.
– Одного фраера крепко потрясем... Пока все. Больше ничего не скажу. Покеда, братва.

Он вышел в коридор, где его уже ждал кто-то невидимый, темный, но Федор был почти уверен, что это тот самый парень в спортивном костюме, который был с ним у Игната.

После ухода Кротова Звонарев и Федор долго молчали, доедая остывшее жаркое, а потом Семен закурил и, неодобрительно покосившись на дверь, заметил:

– Как бы и его не того... Ты, может, поторопился? Тут ведь не тюрьмой пахнет...

– А что?
– спросил Федор, понизив голос до шепота.

Звонарь поглядел на него пристально:

– Я тебе ничего не говорил...

– Да ясно, ясно, не тяни...
– Федор весь сжался от нетерпения, боясь спугнуть собеседника.

– Просто предупредил.
– Он замолчал опять надолго, а потом сказал, тщательно подбирая слова: - Болтают, нашел он подходы к Китайцу...

– А...
– Федор сделал равнодушное лицо.
– Липа все это. Я его за серьезного человека держал... Я ведь, когда узнал про Костю, поговорил кое с кем, да и газеты читаю.