–  Это, что ли, твоя девушка?

–  Да, - не задумываясь, ответил Макс.

Хорошенькое личико Ани просияло, синие глаза заблестели.

–  Красивая, - вынес вердикт Ромка.

Левой рукой продолжая обнимать Аню, правую Макс протянул Гарту.

–  Как добрались?

–  Хорошо, - сказала Виктория.
– А ты как? Всех собрал?

–  Вот, познакомьтесь, это Ромка, наследник Эдика. Гольдштейн подъедет, я думаю, дня через два, а может, даже завтра. Дождетесь его - и можете отправляться к Змеиному болоту.

–  А Милана? Тебе что, не удалось ее уговорить?

–  Ну, почему же… - протянул Макс, - она сказала, что доберется до болота самостоятельно.

–  Ты что, с ума сошел? Милана - и самостоятельно?
– возмутилась Виктория, - Да она же в двух соснах заблудится!

–  Не волнуйся, все с ней будет в порядке, - сказал Макс, не зная, как объяснить Виктории, что за то время, которое прошло с момента ее расставания с Миланой, та очень изменилась.

–  Обедать пожалуйте!
– возвестила Дарья Михайловна, и все потянулись в столовую, где стол уже ломился от закусок.

За обедом Макс объявил, что снова уходит. У него оставалось еще одно дело в Первой грани. Надо было предупредить маму о том, что его не будет какое-то время. Потом Макс планировал переместиться сразу в дом Сергея Ивановича. Конечно, в душе ему хотелось путешествовать вместе со всеми, главным образом это объяснялось нежеланием расставаться с Аней. Но Макс решил, что профессору может понадобиться его помощь.

–  А ты подарок когда дарить будешь?
– прошептал Ромка.

–  Сейчас, - ответил ему Макс и достал из кармана бриллиантовую капельку.

Он протянул украшение Ане и произнес:

–  Это от нас с Ромой, на память.

–  Врет он! Это от него!
– насупился мальчишка.

–  Спасибо!

Аня осторожно взяла изящную вещицу и надела ее на шею. Прозрачная слезка уютно устроилась в ямочке между ключицами и оттуда призывно поблескивала, когда на нее падали лучи солнечного света. Девушка растроганно и благодарно посмотрела на Макса, и он вдруг осознал, что она лучше, чем он, понимает, что происходит в его душе. Да, от эмпата своих чувств не скроешь.

–  Возвращайся поскорее, - прошептала она.

–  Это вы приезжайте поскорее, - поправил ее Макс.

После обеда он отозвал в сторону Викторию и рассказал ей, как нашел Ромку.

–  Так что вы с ним помягче, - попросил он, - парень и так натерпелся в жизни.

–  Ну, что мы, звери, что ли?
– обиделась девушка.

–  И еще одно: не надо ему говорить, что Эдик, ну, сама понимаешь… Хватит с него и матери-алкоголички.

–  Ясно, не волнуйся, - успокоила его Виктория.

Затем Макс снова вызвал вчерашнюю крысу, и попросил ее, как только в городе появится Илья Гольдштейн, привести его сюда. Все дела, вроде бы, были закончены, можно было отправляться. Макс нежно попрощался с Аней, получил звонкий поцелуй от Дарьи Михайловны, помахал рукой Ромке, и вышел из дома. Устроившись в саду, в тени деревьев, он принялся обдумывать, как лучше перенестись домой. Какое сейчас во Владивостоке время суток, он не знал. Если ночь, то его появление около дома пройдет незамеченным, а вот днем он может произвести совсем ненужный фурор. Можно было попытаться оказаться прямо в квартире, но Макс побаивался промахнуться и материализоваться, к примеру, на чердаке, или, того лучше, у соседей на балконе. Поразмыслив, он решил, что лучшим местом для высадки будет лесок, находящийся в двух шагах от дома. Именно там находился портал, через который мама впервые привела его во Вторую грань.

Макс сосредоточился, представил себе свой дом, поворот к гаражам, от него дорогу в лес, затем сделал шаг и полетел через темноту навстречу раскручивающемуся пространству.

Появление Макса в Первой грани было не совсем удачным, но зато весьма эпатажным: он умудрился материализоваться прямо в центре компании алкашей, которые мирно распивали что-то из грязных пластиковых стаканчиков, закусывая разложенными на газетке кусками поломанного хлеба. Вот на этой-то газетке и очутился Макс, спровоцировав длительную немую сцену, после которой один из пьянчуг, резюмировав:

–  Говорил же, не надо "Пушистик" брать, - упал и захрапел, а остальные с дикими воплями разбежались в разные стороны.

Макс выбрался из леса и зашагал к своему дому. Стоял теплый полдень, деревья, по-летнему зеленые, тихо шумели под ласковым ветерком. Осень в Приморье всегда была такой - до самого октября не желтели деревья, и лишь потом медленно, неохотно расставались со своими листьями. Осень полностью вступала в свои права лишь ближе к концу октября.

Поднявшись на площадку, Макс достал из кармана ключ и отпер дверь, отчаянно надеясь, что хотя бы отца дома нет. Он боялся даже считать, сколько дней отсутствовал дома и теперь не ожидал от объяснения с родителями ничего хорошего.

Мама обнаружилась в его комнате. Она удобно устроилась с ногами на кровати и что-то печатала на ноутбуке. С некоторых пор мама решила сделаться писательницей. Она бросила работу и принялась увлеченно ваять романы в жанре фэнтези. Как ни странно, это у нее получилось, и первую же ее книгу довольно быстро издали. Теперь мама всегда была дома, удачно совмещая свои творческие порывы с ведением домашнего хозяйства. Вот и теперь она была погружена в создание очередной "нетленки". Справа, привалившись к ее боку спиной, лежал Лаки, который при виде Макса оскорбленно отвернулся, демонстрируя обиду и презрение. Мама подняла глаза и улыбнулась.