— Даже удивительно, что он не позвонил вам для проверки, — ухмыльнулся Джим.

— Может, он сам и есть взломщик, — легким тоном предположила я. Господи, зачем я вечно так стараюсь? Надо расслабиться. Все будет в порядке. Мы отлично проведем время и будем жить долго и счастливо.

— А как он выглядит? — спросил Джордж, ведя нас в холл.

— Очки в тонкой оправе, кожаная куртка, модная стрижка.

— По описанию похоже на Маркуса. Он довольно безвреден; просто не привык к своей новой сфере обитания. Думает, что на крытой парковке недостаточно видеокамер, ну и всякое в таком духе. Вот что делается с молодым человеком, когда он запускает стартап и выходит на баланс в миллиард долларов.

Джим восхищенно присвистнул, когда мы вошли в гостиную, и меня невольно обуяла некоторая гордость, а вернее сказать, даже надменность. Горел камин, квартира выглядела теплой и гостеприимной.

— Скажи, неплохо? — шепнула я, легонько подтолкнув мужа локтем.

— Как будто у «короля-солнца» Людовика Четырнадцатого и Долли Партон родился ребенок, который стал дизайнером интерьеров, — пробормотал он, недостаточно громко для настоящей грубости, но на грани, заставив меня напряженно выпрямиться.

— Неправда, Джим, ничего похожего, — зашипела я.

Он с полуулыбкой взглянул на меня:

— Знаю, просто дразню тебя.

Появилась Беатрис и направилась прямиком к Джиму; она широко раскинула руки и заключила его в теплые объятия. Я знала, что ему неловко — он вообще не из тех, кто склонен к телячьим нежностям, — но он приготовился ко всему и потому не оплошал.

— Очень рада наконец-то с вами познакомиться! — Беатрис взяла Джима под руку. Мне было ясно, что он старается сдержать улыбку. — Я так много о вас наслышана! — Она подмигнула мне, хотя лучше бы, конечно, воздержалась, потому что иначе получалось, будто мы с ней всю дорогу сплетничали.

— Ну, это все ложь. На самом деле я очень славный парень, — заявил Джим.

Беатрис бросила на меня вопросительный взгляд, но это была всего лишь одна из шуточек Джима. Он всегда так отвечал, если слышал слова: «Мне о вас много рассказывали».

Мы перебазировались к окнам, Джордж приготовил напитки, а я показала Джиму, как размещены светильники на открытых балках под потолком — возможно, с большим энтузиазмом, чем они того заслуживали.

— Вы должны заходить почаще, — раздался у меня за спиной женский голос.

Первым, что я заметила в его обладательнице, были седые волосы. Они выглядели потрясающе, а сама она была привлекательной и элегантной. Мы обменялись рукопожатиями.

— Я Ханна, агент Беатрис, — представилась женщина.

— И уж конечно подруга Беатрис! — воскликнула хозяйка дома. Она устроилась на диване и похлопала по мягкой обивке рядом с собой. — Джим, пожалуйста, посидите со мной, чтобы не орать через всю комнату, а поговорить спокойно.

Джим не спеша выполнил просьбу. Меня так и подмывало поторопить его, я даже чуть не ляпнула: «Не заставляй Беатрис ждать». Мы с Ханной стояли рядом, а Джордж раздавал напитки.

— Да, я бывала тут считаные разы, — подтвердила я, немного не уверенная в своем ответе. Стоило ли отвечать настолько буквально? У меня появилось ужасное предчувствие, что вечер вот-вот придет к той точке, когда все понимают шутки, кроме меня; и чем сильнее росла моя паранойя, тем вероятнее становился такой исход. «Возьми себя в руки, — мысленно скомандовала я самой себе. — Что с тобой такое?»

— Жилые интерьеры — моя страсть, поэтому я склонна впадать в раж, когда вижу что-то вроде этого, — и я окинула гостиную взглядом.

— Вы играете на фортепиано? — спрашивал между тем Джим у Беатрис.

Я обернулась к ним и увидела, что он показывает подбородком на белый рояль-миньон.

— Нет, а вы?

— Не-а, — протянул Джим, поворачиваясь ко мне и поднимая одну бровь. — И поэтому не держу инструмент дома, — с ухмылкой добавил он.

Я быстренько снова повернулась к Ханне, улыбаясь и делая вид, что не слышала их обмена репликами, но при этом пытаясь усилием воли усмирить вену, которая отчаянно пульсировала на шее.

— Значит, Эмма, вы сумели, судя по всему, преуспеть там, где многие потерпели поражение, — проговорила Ханна.

— Вы о чем?

— Вы соблазнили Беатрис! Уверяю вас, многие пытались это сделать.

— А мне кажется, все было в точности до наоборот, — хихикнула я.

— Я так поняла, вы и сами немного пишете?

— Я? Нет-нет! То есть когда-то, много лет назад, подумывала об этом и даже пробовала, но… — забормотала я бессвязно, чувствуя, что становлюсь пунцовой.

К моему великому облегчению, вошла горничная и объявила, что ужин подан. Беатрис встала.