Толпа у бара поредела, и Скакке удалось пристроиться у стойки. Когда бармен подошел к нему, он заказал пиво и как бы мимоходом спросил:

– Вы не видели Берру Олафссона?

– Нет, уже несколько недель, – покачал головой бармен, вытирая руки полосатым фартуком.

– А кто-нибудь из его приятелей есть здесь?

– Не знаю. Впрочем, минуту назад я видел Олле.

– Где он сейчас?

Бармен окинул взглядом толпу и показал куда-то по диагонали за спину Скакке.

– Вот он.

Скакке обернулся и увидел по меньшей мере пятнадцать человек, каждый из которых мог оказаться Олле.

– Как он выглядит?

Бармен удивленно вскинул брови.

– Я думал, вы его знаете, – сказал он. – Вон он стоит. В черной рубашке и с бакенбардами.

Скакке взял пиво, положил деньги на стойку и обернулся. Он сразу увидел парня по имени Олле, стоявшего засунув руки в карманы и разговаривавшего с низенькой блондинкой с пышной прической и большим бюстом. Скакке подошел к парню и похлопал его по плечу.

– Привет, Олле! – воскликнул он.

– Привет, – неуверенно ответил парень.

Скакке кивнул блондинке, бросившей на него снисходительный взгляд.

– Как дела? – спросил парень с бакенбардами.

– Прекрасно, – ответил Скакке. – Послушай, я ищу Берру. Берру Олафссона. Ты его не видел в последнее время?

Олле вынул руки из карманов и ткнул указательным пальцем в грудь Скакке.

– Нет, не видел. Я сам везде его ищу. Дома его нет. Не знаю, где его черти носят.

– А когда ты видел его в последний раз? – поинтересовался Скакке.

– Давным-давно. Погоди-ка. По-моему, в начале февраля. Он собирался на недельку-другую уехать в Париж, так он говорил. С тех пор я его не видел. А что тебе от него нужно?

Блондинка отошла к другой компании по соседству. Время от времени она поглядывала на Скакке.

– А… я просто хотел поговорить с ним кое о чем, – туманно сказал Скакке.

Олле взял его под руку и придвинулся поближе.

– Если речь идет о даме, можешь поговорить со мной. Берра передал кое-кого из них мне.

– Понятно, должен ведь кто-то заниматься делами, когда он отсутствует, – сказал Скакке.

Олле ухмыльнулся.

– Ну так как? – сказал он..

– Нет, – покачал головой Скакке. – Речь идет не о дамах, а совсем о другом.

– Ага, понятно. Боюсь, в таком случае я не смогу тебе помочь. Мне самому едва хватает.

Подошла блондинка и потащила Олле за руку.

– Уже иду, крошка, – сказал Олле.

Скакке был неважным танцором, но все же подошел к девице, которая выглядела так, словно принадлежала «агентству» Олафссона или Олле. Она устало посмотрела на него, последовала за ним на танцплощадку и начала механически двигаться. Девица оказалась неразговорчивой, но все же ему удалось выяснить, что Олафссона она не знает.

После четырех изнурительных танцев с партнершами различной степени болтливости Скакке наконец повезло. Пятая девушка была почти такого же роста, как он, с блестящими голубыми глазами, широкими бедрами и маленькими торчащими грудями.

– Берра? – переспросила она. – Конечно, я знаю Берру.

Она стояла так, словно ее ноги прибили к полу гвоздями, покачивала бедрами, выгибала бюст и щелкала пальцами. Скакке оставалось только стоять перед ней.

– Я больше на него не работаю, – добавила она. – Я работаю одна.

– А вы не знаете, где он сейчас? – спросил Скакке.

– В Польше. Я слышала, как об этом кто-то говорил.

Она энергично вертела бедрами. Скакке пару раз щелкнул пальцами, чтобы не выглядеть слишком пассивным.

– Вы уверены? В Польше?

– Да. Кто-то об этом говорил, но я не помню кто.

– Давно?

– Не знаю, – пожала она плечами. – Сейчас его нет, но он обязательно появится. А что тебе нужно? Хочешь развлечься с девушкой?

Им приходилось кричать, чтобы услышать друг друга в реве и грохоте музыки.

– В таком случае я смогу тебе помочь! – закричала она. – Но не раньше чем завтра.

Скакке потанцевал еще с тремя девушками, знавшими Бертиля Олафссона, но не имевшими ни малейшего понятия, где он находится. Последние несколько недель его никто не видел.

В три часа свет начал мигать и посетители стали расходиться. Скакке пришлось немного пройти пешком, прежде чем ему удалось остановить такси. Голова у него гудела от пива и спертого воздуха, и больше всего ему хотелось оказаться дома, в своей постели.